тренировками, место для каждого. Капониры и мелкие окопчики с уложенным бруствером из плитняка заняты вовремя. Всё затихло на какой-то миг. Кыть кыть кыть кыть…. – рядом в пыльную землю с вытоптанной травкой вошли незлобно несколько пулек. Это так не страшно, даже забавно. Звук был игрушечный, ненастоящий, сами выстрелы где-то в стороне. Кыть кыть кыть… – и лёгкий присвист чуть выше головы.
– Откуда лупят та!?
– Вон с вершинки. Укрыться за бруствером! Стрелок триста семнадцатого за пулемёт!
– Не дай подойти. Держать на расстоянии.
– Кому не дать то? Не видно никого.
– Да вон вон, со стороны восточного секрета. Пацаны там как же!?
Очереди все чаще, Краткое мелькание серых фигур между валунами. Лейтенант лез к восточному секрету по осыпающимся камешкам, двое бойцов сзади. Оглянулся.
– Головы прятать, перебежками. Может, успеем. Пацаны наши там.
– Угу.
Мелькнуло серое за дальним валуном, приложился и короткой очередью высек с него осколки. Как ни странно, после лёгкой отдачи в плече, звука выстрелов стало всё на свои места. В голове прояснилось. Глаза увидели всё ясно. Решения сами приходят в голову.
– Петров, видишь тот валун? Не дай им высунутся. Агапов за мной.
Лейтенант перекатился чуть ниже и побежал под прикрытие скального козырька. Рядом опять что-то свистнуло, но… Внизу заработал пулемёт с башни БРДМ, вокруг злосчастного валуна поднялась пыль. Согнувшись, добежал до окопа, увидел испуганные глаза одного, плечи под каской другого, который всматривался в облако пыли.
– Живы? Молодцы, что не проспали.
– Та я думал сначала вы идёте, смотрю серые, – нервно хохотнул сержант.
– Лейтенант, ты та чо сам поперся. А как бы тут уже духи?
– Та хрен вас знает, испугался за вас.
Выслал дозор проверить что там и как, доложил по рации о нападении. Сидел задумавшись о промашке, ведь и не следовало самому лезть под пули. Замок, моложе годами, но послуживший побольше, укоризненно молчал. Потом сходил и принёс котелок каши. Вытащил фляжку, плеснул в две кружки. Водка оказалась безвкусной, как вода, но через минуту тепло разлилось внутри.
– Ну, с крещением. Ладно, все живы, теперь уже врасплох нас не возьмёшь.
– Проверяли, вдруг бы пройти можно.
Кусок серого хлеба, только позавчера из батальонной пекарни, не хотел глотаться. Во рту было сухо от не проходящего волнения.
– По тебе уже стреляли?
– Да нет. Откуда же. Не был я на войне еще. Надеялся, что и не побуду.
– Пойду проверю бойцов. Необстрелянные наши.
– Да уж. Думал, хорошо, в Афган не забрили, так на тебе.
Теперь по лагерю продвигались с оглядкой, перебегали между вкопанными
