продолжая срываться на обидчицу.
Он взял меня за руку и я, почувствовав крепкую мальчишескую ладонь, сжимающую мои пальцы, поняла, что раньше за меня никто не заступался. Я всегда была один на один со своими страхами, которые приходилось подавлять глубоко в своей душе, таким образом, не показывая своих слез и чувств, и тем более, как сильно ранят меня слова и поступки одноклассников. Я привыкла справляться со всем сама, не полагаясь на других. Наверное, поэтому у меня нет настоящих друзей. Но тогда что делает этот мальчик? Почему он защищает меня?
Ощутив сильную поддержку со стороны Ильи, мне стало легче. Я опустила глаза, щеки запылали огнем, сама не знаю, от чего: от стыда или от переполняющей меня гордости за такого хорошего друга? Скорее всего, второе: как можно стыдиться того, кому небезразлична твоя судьба? Пусть даже как подруги.
Илья сильнее сжал мою руку. Мы вышли из столовой и направились прямиком к туалету для девочек. Илья остался снаружи ждать меня, а я зашла внутрь. Включила кран и, смотря немигающим взглядом на льющуюся холодную воду, дала волю слезам. В груди начало давить, от слез нос моментально заложило, и я начала хватать ртом воздух.
Умыла лицо прохладной водой и улыбнулась: не стоит предаваться унынию, нужно идти вперёд, несмотря ни на что! Впереди ждёт много испытаний и, как мама говорит, надо встретить их с улыбкой на лице, позитивом в глазах и добром в сердце. И тогда точно все получится!
Оглядела себя в зеркале: ничего страшного, пятна от борща можно отстирать и они, словно по мгновению волшебной палочки, исчезнут. Ведь в душе все мы волшебники, так почему бы и немного не побыть добрым фокусником?
Вышла из туалета с улыбкой на губах: несмотря на неутешительный факт, что моя голова была в борще, который я попыталась хоть как-то убрать в туалете, но все равно была точно уверена, что ждёт меня вместо занятий по танцам – домашняя кровать, с подругой высокой температурой и другом простуженным горлом. Но ничего не поделаешь, будь что будет. Если мне суждено проваляться дома с температурой в постели несколько недель, а возможно и месяцев, значит, от судьбы не уйдешь.
Тут я заметила у Ильи на костяшках правой руки ссадины.
– Илья, что случилось? – обеспокоенным голосом спросила я его.
– Не бери в голову. Пройдет.
– Вот, возьми, – чувствуя себя виноватой в повреждении руки друга, я достала пластырь из рюкзака. Подала ему. – Это моя вина.
– Спасибо, – поблагодарил Илья, взяв из моих рук пластырь и наклеивая на разбитые костяшки.
Я улыбнулась.
– Это тебе спасибо, что заступился.
– Мне не сложно. Ты же моя подруга.
– Илюха! Идешь домой? – подбежал к нам Генка.
– Иду. Варя, знакомься, это мой лучший товарищ Генка. Гена, это Варя.
– Привет! – поздоровался со мной мальчик, расплываясь в приветливой улыбке.
– Привет, –
