полупрозрачной. Между тем, мы спускались с какого-то склона, аккуратно обходя торчащие из снега валуны или куски льда. Впереди, насколько хватало глаз, белой скатертью расстилалась безжизненная равнина. Куда идем? Зачем? На меня постепенно наваливалась какая-то апатия.
Только ветер шепчет,
Спи, и станет легче…
Спустя минут тридцать мне казалось, будто мы бредем по этому снежному ничто – вечность. И нет ни права, ни лева, и время остановилось. А метель все усиливалась. Я с сочувствием смотрела на спутников, для которых снег все-таки не был ровной прогулочной дорожкой. Больше смотреть было вообще не на что. А то путешествие начинало напоминать оживший кошмар, от которого не можешь очнуться. Только ветер шепчет… Глаза помаленьку начали слипаться.
А вот интересно, если я обгоню их побыстренькому, а потом просто десять минут посижу, подожду их? Спи, и станет легче.
– На шесть часов, – раздался в колокольчике голос Эрика.
– Вижу, – отозвался Дэвлин, – попадешь в голову?
– Ага.
– Бери огненные пули.
– Знаю.
Он вскинул винтовку, прицелился, и фигурка, которую я только сейчас разглядела вспыхнула и упала.
«Мертвяки! А если это просто человек был?!» – внезапно вскинулся Лусус, и только тут я осознала, что все время пути в моей голове царила абсолютная тишина.
– У шлема есть уловитель цели, – подсказал Эрик, – смотрите вдаль, сам включится.
И правда. Что-то запищало, и в углу появился сначала красный череп, а потом циферка «три». А на фоне белоснежной равнины обозначились три красные точки. Тонкими линиями обвелись наиболее резкие изменения рельефа, мгновенно выдернув меня из начавшегося транса. Ничего себе магия!
Эрик пристрелил еще двоих, а третий скрылся где-то за ледяным обломком скалы.
– Вперед, но медленно, – проговорил Дэвлин, – фон растет.
«Спи!» – шипело что-то у меня в голове рассерженным змеем. Но меня уже отпустило. Хаос, значит? Жутковато. А если бы ни эти зомби сейчас? Упала бы в сугроб ближайший, вырубилась и все. Метель заровняет – хоронить не надо. Пока все это проносилось в моем приходящем в сознание рассудке, где уже начинала формулироваться мысль: а не сказать ли Дэвлину? – Эрик аккуратно отстреливал нежить.
Спустя еще восемь упокоенных и полчаса времени мы стояли перед здоровой ледяной аркой, задумчиво ее рассматривая. Портал.
– Оно? – спросила я, рассматривая какие-то неприятные болезненные изгибы ледяной поверхности.
Когда ты смотришь на нее, кажется, будто все линии изломаны, все углы острые и все состоит из каких-то шипов. Отведешь прямой взгляд – поверхность, кажется, шевелится, как масса червей. Никогда бы не подумала, что лёд может быть таким отвратительным.
– Сломаем? – спросил Десятый, соблюдая формальность. – Или посмотрим, что на той стороне?
Нет, ну а зачем мы вообще сюда
