для них рабочие места. Но даже если бы оно этим и занялось, такая мера привела бы к сокращению резервной армии труда и, как следствие, к экономической депрессии. По тем же причинам будут тщетны все попытки компенсировать дефицит покупательной способности, не дающий рабочим возможность приобретать продукты своего труда, с помощью государственных мер – например, повышения покупательной способности посредством организации общественных работ. Кроме того, в самом процессе «производства и воспроизводства» таятся более глубокие изъяны, которые столь поверхностными мерами не излечиваются, что делает последние просто бессмысленными[66]. Этот тезис был одним из самых важных для Маркса и особенно для его последователей. Если бы можно было предотвращать депрессии с помощью увеличения покупательной способности рабочих, скажем за счет государственного финансирования, тогда капитализм оказался бы работоспособным строем. Угрозу революции можно было бы ликвидировать всего лишь ценой дефицита государственного бюджета. Однако проницательные марксисты эту опасность видели и полагали, что так просто ее не избежать. Так на очередном этапе развития экономической науки, когда она превращается в увлекательное изучение причудливых союзов, заключаемых порой между противниками, в этом споре в одной лодке с марксистами оказались отъявленные консерваторы.
С последующей эволюцией марксизма знаком практически каждый. Продолжается концентрация капитала; промышленные предприятия и ресурсы оказываются в собственности всё меньшего количества людей, которым принадлежит всё больше богатств. Капиталист, по Марксу, демонстрирует свою безграничную проницательность и даже хитрость во всем, кроме вопросов, касающихся его собственного выживания. В этом смысле он не поддается перевоспитанию и продолжает сознательно и уверенно двигаться по пути самоуничтожения. И напротив, угнетенный и беспомощный рабочий наделен острым мышлением и способностью к обучению. Процесс капиталистической концентрации сталкивает в ряды пролетариата целые слои господствующего класса, которые приносят пролетариату «большое количество элементов образования и прогресса», что лишь укрепляет ряды пролетариев. В итоге централизация производства приводит к безысходности и бессилию перед лицом рабочих масс, которые к этому моменту уже превратились в дисциплинированную армию промышленных рабочих. Затем под гулкий звон похоронного колокола происходит экспроприация экспроприаторов. На следующем этапе Маркс присоединяется к оптимистам. Здесь уже открыт путь для совершенной конкуренции – более совершенной, чем у Рикардо. Ведь потребность в управлении была обусловлена лишь нуждами капитализма и стремлением к стяжательству, которая порождается всё тем же капитализмом. С исчезновением необходимости в подавлении масс силами правопорядка и охране имущества от расхищения (ведь воровство есть следствие корыстолюбия и стяжательства) государство может начать отмирать как явление. Но, к сожалению, этому будет предшествовать
Здесь мне, вероятно, следует напомнить читателю, что в этой главе я занят не критикой марксизма, а изложением марксистской позиции и описанием характера ее влияния на умы. Критике марксизма и без меня по-прежнему посвящается большое количество работ. – Примеч. авт.
