в облекающем лоне спокойствия, вслушиваясь в мирный шелест хвойных иголок, нависших над ним изумрудной зеленью. Они навевали теплую дремоту.
Тихий хруст оборвал спокойствие. Открыл глаза и не шелохнулся, не дрогнул, не изменился в лице. Она подняла лук, натянула тетиву и направила наконечник стрелы ему в грудь. Молча смотрел на нее исподлобья.
– Ставай, – велела она.
Медленно встал и приподнял руки.
– Давай, – спокойно произнес он.
Стрела пробьет его прежде, чем он успеет сдвинуться с места.
Малка напряженно молчала. Он всмотрелся в ее глаза и криво ухмыльнулся. Он не раз встречал лик собственной смерти в отражении вражеских глаз и мог отличить блеф от намерения.
– Стреляй, – повторил он.
Малка вдруг нахмурилась: вопреки ожиданиям не увидела в нем даже толики страха. Он лишь спокойно смотрел на нее уставшими глазами.
– Чего тянешь?
– В глаза твои хочу посмотреть.
– Посмотрела?
– Замолчи.
– Либо стреляй, либо опусти лук.
– Я сказала – заткнись! – Руки ее мелко дрожали.
– Зачем целишься в меня?
– Не знаю. Ты мне объясни.
– Ты не тому мстишь.
– Кто тебе сказал, что я хочу тебе мстить? И вообще, ты…
– Повторяю: ты не тому мстишь. Моя смерть не избавит тебя от обид.
– Да что ты знаешь про мои обиды?
– Тебя глаза выдают.
– Чушь. Не заговаривай мне зубы!
– Какого лешего ты потащилась за мной?
– Не знаю.
– Добычу делим пополам. Вернемся – я починю твой курятник. Идет?
Медленно опустила лук, неотрывно глядя на Рогдара. За ее острым, колючим, обозленным взглядом пряталось что-то детское: обиды, беззащитность, одиночество.
– Что ты за зверь такой? – спросила она.
– Не знаю.
Рогдар шел быстро и всю дорогу молчал, вслушиваясь в древесное безмолвие. Низкорослая Малка, запыхавшись, почти бежала вслед за ним. Его спину покрывала волчья шкура, голова скрывалась под меховым капюшоном.
Остановился, осматривая лесную колыбель. Позволил Малке перевести дух, отдышаться. Она упиралась в колени, жадно хватала воздух ртом. Его дыхание было ровным и спокойным.
– Зараза… – Сплюнула вязкую слюну. – Вот олень…
– Что?
– Говорю, выносливый, как сохатый. – Выпрямилась и утерла пот со лба. – Здорово это, наверно. Да, вояка?
Ничего не ответил, не повернулся к ней.
– Слышишь – да? Говорю: здорово быть воином. Сильный, как медведь, и выносливый, как лось. Трудно, видать, таким изобилием не воспользоваться. Например, взять что-нибудь силой. Обидеть кого. И купаться в лучах славы. Не жизнь, а малина! Я всё правильно говорю, вояка?
– Едва ли.
