представительница прекрасного пола не могла бы сказать, что когда-либо своими глазами видела рукопашную схватку во время бала «трилистников». Мужские представители клуба не допускали этого.
Так легко и гладко прошли предварительные переговоры, что многие в зале и не заметили, как прервался бальный триумф О’Салливена. Среди таких была Мэгги. Она ходила и искала своего провожатого.
– Проснись! – сказала ей Роза Кассиди. – Ты что, не знаешь? Демпси Донован схлестнулся с твоим красавчиком, и они все провальсировали на бойню. Скажи, Мэгги, как тебе нравится моя новая прическа?
Мэгги прижала руку к груди своей маркизетовой блузки.
– Он пошел драться с Демпси! – еле выговорила она. – Надо их остановить! Демпси Донован не может с ним драться. Да ведь… да ведь он его убьет!
– А-а что тебе за дело? – сказала Роза. – Они на каждой танцульке дерутся, не знаешь, что ли?
Но Мэгги уже бежала, с трудом пробираясь в лабиринте танцующих. Она стремглав ворвалась через дверь в конце зала в темный коридор и налегла крепким плечом на дверь комнаты, служившей ареной поединков. Дверь поддалась, и в одно мгновение Мэгги увидела все – Совет клуба с часами в руках, Демпси Донована без пиджака, с воинственной грацией современного боксера, приплясывающего почти перед носом противника, и Терри О’Салливена, который стоял, сложив руки на груди, с лютой ненавистью в темных глазах. Мэгги, не сбавляя скорости, бросилась вперед с громким криком – она как раз успела схватить О’Салливена за руку, повиснуть на ней и вырвать из нее длинный блестящий стилет, который он выхватил из-за пазухи.
Нож со звоном упал на пол. Холодная сталь в помещении клуба «Равные шансы»! Такого еще ни разу не случалось. С минуту все стояли, застыв на месте. Потом Энди Гоуген с любопытством взглянул на стилет и двинул его носком ботинка – словно археолог, столкнувшийся с древним, еще неведомым ему оружием.
И тогда О’Салливен прошипел сквозь зубы что-то невразумительное. Демпси и члены Совета обменялись взглядами. Затем Демпси взглянул на О’Салливена без гнева, как смотрят на приблудную собаку, и кивком головы указал ему на дверь.
– С черного хода, Джузеппи, – сказал он отрывисто. – Кто-нибудь швырнет тебе вслед твою шляпу.
Мэгги подошла к Демпси Доновану. На щеках ее горели алые пятна, и по ним медленно текли слезы. Но она мужественно взглянула ему в лицо.
– Я знала это, Демпси, – сказала она, и глаза ее потускнели даже в потоках слез. – Я знала, что он итальяшка. Его зовут Тони Спинелли. Я прибежала сюда, когда мне сказали, что у вас драка. Такие, как он, всегда носят ножи. Но ты не понимаешь, Демпси, у меня еще никогда не было парня, и мне так надоело каждую субботу таскаться вместе с Анной и Джимми, и я уговорилась с этим Спинелли, чтобы он назвался О’Салливеном, и сама привела его сюда. Его ведь к нам не пустили бы, если бы знали, кто он такой. Мне придется выйти из клуба, я понимаю.
Демпси повернулся к Энди Гоугену.
– Выбрось
