таких сил, чтобы самостоятельно сотворить подобное. Нет ни у кого в мире.
Может быть все происходящее – последствия очередных необдуманных экспериментов? Было уже и не раз такое, когда весь мир пугали очередной выдумкой ученных: то атомной бомбой, то адронным коллайдером. Может все это из той же серии, только в этот раз эксперимент был настолько секретен, что сведений о нем в прессу не просочилось? Но такой мировой масштаб… не знаю… как-то это слишком…
Хотя версия была вполне реальной и, что самое главное, очень естественной.
Никто никогда не узнает, кроме очень узкого круга лиц, об истинных причинах тех или иных событий. Все мало-мальски значимое моментально засекречивается и со всех сторон идет такой поток дезинформации, что выловить крупицы правды совершенно невозможно. Даже если вдруг и мелькнет в одном из блогов реальная версия, то вычленить ее из множества выдуманных профессионалами своего дела и просто глупыми энтузиастами обычный человек не в состоянии. Гораздо проще нагородить тонны бесполезной информации и погрести под этой неподъемной горой правду, чем пытаться полностью скрыть наличие самого факта. И ведь это так просто, обыватели сами включаются в игру, работая на руку соответствующим службам, создавая сотни и тысячи предположений, комментариев и прочего барахла, способного уничтожить даже малую вероятность того, что правда хоть когда-нибудь всплывет наружу…
Когда разбивается самолет с президентом на борту, когда взрываются дома, когда гибнут сотни и сотни людей, что мы получаем в ответ? Официальную версию, в которой правды не больше, чем в тех историях, которые нам рассказывали в детстве о Деде Морозе…
Огромная, в полнеба молния, каких я еще никогда не видел, осветила на мгновение все вокруг. Глаза, отвыкшие от света, непроизвольно зажмурились, но я все же успел заметить, что и дальше вдоль улицы все точно так же, как у нашего подъезда. Сплошной мусор, перевернутые машины и поломанные деревья.
Странно, но грома не было.
Я как можно скорее вернулся в подъезд, поднялся на наш третий этаж, и только тут страх немного отпустил. Вздохнул несколько раз глубоко, чтобы унять дурацкую дрожь, что до сих пор меня просто трясла. Кира открыла сразу, как только я тихонько постучал.
Я закрыл дверь на все замки и только потом попенял ей, стараясь, впрочем, говорить не слишком резко:
– Что же ты даже не спрашиваешь, кто там?
– Я точно знала, что это ты! – Кира обняла меня с таким жаром, будто не видела несколько дней. – Я тебя почувствовала!
– Давай договоримся: в следующий раз все же спрашивай! Хорошо? Не хочу рисковать, мало ли…
Кира кивнула.
– Отлично. Может, что-нибудь перекусим?
– Да-да, конечно! Сейчас поедим… – засуетилась Кира, потом, вспомнив о чем-то, замерла и тихо спросила. – А что там, снаружи?
– Ничего толком не видно, – признался я. – Никого нет, и ничего не видно. Будем
