от доктора Брауна, продолжил:
– Как я отличаю день от ночи? Это очень просто, и мне придется вас разочаровать, если вы имеете, конечно, фантазию, доктор, и ваше воображение уже выдало невероятные версии на этот счет… Я спросил об этом у своего личного санитара Гарри за несколько минут до вашего прихода. Он навещает меня куда чаще, чем Мессия навещал иудейский народ. Он приходит по несколько раз на дню, я его узнаю по его личному, неповторимому запаху. Знаете, такой аромат дешевого сильного одеколона, которым пользовались еще наши деды в своей забытой молодости. Мы с Гарри иногда разговариваем, когда он приносит мне еду. Мы говорим с ним о многом…
– Например? – спокойно спросил доктор.
– Например, о том, что если бы у всех людей души были здоровыми, а сознание – абсолютно цельным, то вы бы лишились своего хлеба, доктор Браун. Ваш хлеб – сладкий или горький? Получаете ли вы истинное удовольствие, разговаривая с такими, как я?
– Я делаю свою работу, – спокойно и уверенно ответил ему Фредерик и перевел взгляд на свои часы. Была уже четверть девятого, ему, примерному семьянину и главе семьи, нужно было еще успеть забрать свою прелестную супругу и сына из театра.
– А я получаю наслаждение, доктор, общаясь с такими, как вы. Именно поэтому я и здесь.
– Вы пришли сюда по своей воле, Ричард? – спросил Браун просто так. Конечно же, сюда никто не приходит по своей воле. Судя по их беседе, доктор давно уже понял, что его новый друг не совсем еще потерял рассудок и даже обладает некими остатками ума, которые ему сохранили другие доктора, решившие не лечить своего странного гостя током.
– Да.
– Прошу прощения, – Фредерик не поверил своим ушам и совсем не был готов к такому повороту событий. – Правильно ли я понял, что вы пришли в психиатрическую лечебницу по своей воле?
– Верно.
– Почему?
Не то чтобы Фредерик поверил этому заявлению, но ему хотелось услышать эту удивительную историю самого искреннего на свете лгуна. Его, конечно же, предупредили бы, что Ричард Ло пришел сюда сам.
– Я пришел, потому что мне хотелось получить у вас работу, согласитесь, что общаться с людьми моего теперешнего ранга – неописуемое наслаждение, а еще и полагать, что их можно вылечить, – верх всякого блаженства и самонадеянности. Но вместо того, чтобы взять меня на самую скромную должность, скажем, хотя бы санитаром, как Гарри, меня приписали к больным. Не самый приятный поворот, правда, доктор? – ухмыльнулся Ричард Ло.
Фредерик не мог составить четкий портрет своего собеседника – он знал о нем слишком мало, практически ничего.
Ни один мускул на лице психиатра не дрогнул. Доктор не нашел в словах больного ничего забавного и решил перевести разговор в другое русло. Где нет лжи, а только факты и правда.
– В вашей истории болезни указано, что вы владеете гипнозом. Расскажите мне об этом.
– Снимите с меня повязку, доктор.
Эта
