какого-то счастья.
И я сказал в воздух:
– Но я и не шиповник, а знаю его радость!
Хы-хы-хы… Хы-хы-хы…
Вася заворочался, всхрапнул и разбудил Валю. Она привстала, озираясь, и снова уронила голову.
…Капает. Кап-кап-кап… То ли дождь, то ли с деревьев. Сыро. А в домике хорошо, сухо, тепло, ах, ах, как хорошо!.. Но… Но кто-то дергает угол. Ну? Ну?.. Лень посмотреть, так устала, что до сих пор не хочется лишний раз…Так устала убегать, все убегала по снегу, по снегу. Ладно, привстала, смотрю в оконце. Никого. И внезапно замечаю дырку. В моем новом легком домике. Ах да! вечером перед оконцем торчали две жабы. Две, две, две жабы. Как они могли сжевать угол домика?.. Так он же бумажный?! Ой, ой, а если… если огонь-огонь-огонь, мамочки, Матушка!.. И в это время снова кто-то взялся дергать… Дерг, дерг, дерг. Силуэт на стене. Кто это? Кто это? Мышь! Злобная мышь!.. Как дала ей щелбанец сквозь бумагу! Мышь подскочила как ужаленная и, крикнув, исчезла.
– Жалко, нет такой должности, – говорил утром за чаем Вася, – фотограф снов. Вот это было бы круто. А свадьбы – что… Одно и то же, козлиные прыжки, фужеры, костюмы, платья…
– Безо всего было бы лучше? – спросила Валя.
– Ну. Как Адам и Ева. Какая там была самая первая свадьба?.. Хыхых… Среди гостей змий, потом всякие зверушки, да? Лев с овцой, олень с волком, птица Сирин, павлин-мавлин… И же-э-э-э-лтогрывый ле-э-э-в да синий вол, исполне-э-э-э-нный очей, – запел, блея, Вася.
Валя зажмурилась.
– Ой, какая песня! А как дальше?
Вася посмотрел на нее удивленно.
– С ними золотой орел небесный, чей так светел взор незабываемый.
– А всю песню?
– Ты что, прикалываешься? Это же Бэ Гэ.
Глаза Вали расширились.
– Бэ Гэ-э?..
– Боб Гребенщиков. Не слышала?
Она покачала головой.
– Ну дела… И кино не смотрела «Асса»?
– Не-а.
– Где же ты жила?.. Ну не в туалете же на Соборной горе ты родилась?
Валя покачала отрицательно головой.
– А где?
– В деревне.
– Ну и что?! – воскликнул Вася. – Ломоносов тоже в деревне родился. На севере, кстати. Знаешь такого?
– Слыхала, – уклончиво ответила она.
– Да по большому счету сейчас без разницы, деревня или город. Коммунисты все стирали-стирали это различие, а тут пришел мистер Интернет и сразу уравнял всех, как «кольт» когда-то на Диком Западе. Но интернет лучше. Пускай стрельба идет словами. И третья мировая. А она уже развернулась в сети паутины. Там есть свои мухи и пауки. Меня вот сцапали, как муху.
– Ты на муравья похож, – возразила Валя.
– И что, в твоей деревне не было интернета?
– Это с экранчиком-то?.. Было такое у Сашки Мордвина, сам собрал, мы ходили смотреть, как он с актером переписывается. С этим… знаменитым…
