старое одеяло, которое можно туда постелить, – сказала Мамуля.
– Ты не должна рвать свою подстилку, Белла, – сказал мне Лукас.
Я завиляла хвостом.
– Может быть, в следующий раз стоит положить ей туда ее мячик, – заметила Мамуля.
Я посмотрела на нее, сразу же оживившись. Мячик? Я знала это слово – мячик был самой чудесной игрушкой во всем доме. Когда Лукас бросал его, он, подпрыгивая, несся прочь, и я кидалась за ним, хватала его зубами и приносила обратно Лукасу, чтобы он бросил его опять.
Иногда Лукас брал мячик с собой, когда мы шли гулять. Мы приходили на большое открытое пространство, поросшее травой, где Лукас спускал меня с поводка – это место называлось «парк», – и там он бросал мячик снова и снова. Мячику никогда не удавалось от меня уйти.
Я любила бегать за мячиком, любила приносить его обратно Лукасу и еще любила, когда он говорил мне, что я хорошая собака. Иногда в парке были и другие собаки, и они гонялись за другими мячиками, делая вид, что им не хочется побегать за тем мячиком, который бросал Лукас.
Он был моим человеком. Больше всего на свете мне хотелось быть с ним каждый день. Ну, и еще лакомств. «Делай свои дела», – говорил мне он. И давал лакомство! А потом опять: «Делай свои дела». И никакого лакомства. Это была не самая лучшая из наших игр.
А потом я поняла, что «Делай Свои Дела» относится к тому, чтобы присесть и пописать или покакать, что я со временем стала предпочитать делать вне дома. Лукас излучал такое одобрение, когда я делала это на траве, всякий раз давая мне лакомство, что я наконец сообразила что означает «Делай Свои Дела». Мы пошли в парк, и я сделала «Делай Свои Дела» и получила лакомство, и Лукас так обрадовался, что бросил мячик, и тот поскакал туда, где иногда на качелях играли дети. Я погналась за мячиком, набирая скорость, Лукас побежал за мной, и, когда он с силой забросил мячик на пластиковый скат и тот покатился наверх, я побежала за ним, пытаясь цепляться когтями за скользкую поверхность, чтобы найти точку опоры. Мячик скатился вниз, и я тоже соскочила на землю и поймала его, когда он допрыгнул до моей пасти.
– Белла! – крикнул мне Лукас. – Ты смогла взбежать на горку! Хорошая собака!
Лукас был мною доволен. Он подвел меня к скату и сказал:
– Беги за мячиком на горку, Белла!
Мы играли в эту игру, опять и опять. Лукас с силой бросал мячик, так что тот катился вверх по «горке», и я бежала вслед за ним, потом соскакивала вниз, ловила его и приносила обратно Лукасу. Иногда мне удавалось поймать мячик в воздухе, с другой стороны горки, когда он отскакивал от земли. Когда у меня это получалось, Лукас восхищенно смеялся.
Потом он давал мне воды, и мы с ним растягивались на траве. Воздух был прохладен, и на небе ярко светило солнце. Я положила голову на его ноги, и он начал гладить меня по ней. Когда его рука останавливалась, я тыкалась в нее носом, чтобы он продолжал меня ласкать.
– Мне так жаль, что приходится
