style="font-size:15px;"> – В Чишму, сынок, в Чишму, – прохрипел я, чуть задохнувшись от бега. Подвезёшь, сынок, пристал я очень?
– Садись дед. До Уфы доставлю в лучшем виде, а там пересядешь к другому дальнобойщику.
Водитель оказался из молчунов. Он непрерывно слушал музыку, и лишь однажды поинтересовался, зачем я туда еду? Пришлось соврать, что еду проведать сына, что сын работает на железной дороге…
Выслушав ответ, водитель достал из стоявшей сбоку сумки пирожок и угостил меня. Я был так голоден что, даже не распробовав его вкуса, в два глотка проглотил его. Увидев мою расправу с пирожком, он, хмыкнув что-то в усы, проговорил: «Да ты, я вижу, голоден, как не знаю кто! Подожди, я сейчас…. Вот только остановлю свою телегу, и всё будет, о, кей».
Он съехал на обочину и, заглушив двигатель, принялся доставать из сумки еду, приговаривая при этом:
– Мне тоже пора перекусить, который час за рулём и не евши. Так что, дед, не стесняйся, бери.
Он развернул пакет, и протянул мне бутерброд:
– Вот хлеб с салом, а хочешь, колбасы пожуй, потом попьём чаю. У меня жена знатно чай наловчилась заваривать в термосе.
Я не стал церемониться и разыгрывать из себя скромницу – налёг на бутерброд с салом и колбасу, а потом мы выпили по кружке горячего чая.
Насытившись и утолив мучавшие меня голод и жажду, я полез в карман и стал предлагать ему деньги, но он отказался и, по-моему, даже обиделся.
– Дед, ты за кого меня принимаешь? Разве можно отказать в пище голодному, а в питье, жаждущему? – Разве я нерусь какая-нибудь? – Неужели похож?
Я честно поклялся, что он совершенно не похож на «нерусь» и не стал настаивать, а от всей души поблагодарив за сытную и вкусную еду, устало прикрыл глаза.
Мы ехали почти всю ночь, а на одной из остановок, он пересадил меня к другому дальнобойщику. Этот оказался из тех ещё говорунов! Весь путь он только и рассказывал, какая у него прелестная девушка и что скоро, месяца через два-три, они сыграют свадьбу. Вот, чуток ещё подзаработает и всё, баста, он – женатик!
Часа через четыре неумолкающих ни на секунду «новостей из жизни» мы были в Чишме.
Попрощавшись и пожелав друг другу удачи, мы расстались.
Провожая взглядом удаляющийся КАМАЗ, я вдруг запоздало пожалел, что не поехал дальше. А ведь мог бы, водитель предлагал.
Только оказавшись на обочине дороги, я понял, а поняв, тяжело вздохнул – я совершил огромную глупость. Он же ехал до самой Перьми, и я спокойно мог бы ехать с ним, не заморачиваясь на автобусах. Но дело сделано, и назад упорхнувшее не вернёшь.
Ещё не всё потеряно, решил я, и отправился разыскивать автостанцию.
Оказывается, она и железнодорожный вокзал расположились по-соседству, на одной площади.
* * *
Побродив немного по привокзальной площади и вокруг здания вокзала, я приметил трёх бомжей: двух мужчин неопределённого возраста и женщину,
