потом объясняться в роли потерпевшего.
Как на грех, дежурила уже знакомая фельдшерица. Увидев меня, она ахнула:
– Неужели опять Он?
Я сознался:
– Да. Вот, споткнулся об него.
Женщина в белом халате испуганно перекрестилась и уставилась на пострадавшего. Тот, ничего не понимая, часто заморгал и посмотрел на меня. Я постарался ему объяснить, но, наверное, только сбил его с толку и напугал:
– Ты не первая жертва матраса, который в белом мешке.
А потом добавил на ухо:
– На его счету уже есть труп, а просто побитые в основном здесь, в больнице.
Хотя он всё равно ничего не понял, но проникся и сказал:
– Дядя, я теперь ваш район десятой дорогой буду обходить.
Было ещё рано, все спали, и свидетелей не могло быть. Я вернулся к гаражу, взял злополучный мешок и отнёс его в мусорный контейнер, где на всякий случай замаскировал всяким хламом. И успокоился только после того, как на следующий день увидел процесс загрузки содержимого контейнера в мусоровоз. Всё.
Дня через два после этого случилась мне нужда зайти в сельскую администрацию. По дороге мне встретилась хорошая знакомая Христина Григорьевна, которая направлялась туда же. Скрывать не буду, некогда у нас был маленький роман, и мы были в хороших отношениях. Возможно, польские корни сказывались, и эта приятная дамочка была довольно сентиментальна, что при её должности выглядело странновато. Она была заведующей кладбищем. Вот и сейчас она поведала грустную историю своей бывшей одноклассницы. Бумаги в её руках были документами на казённое захоронение, бомжей ведь тоже нужно хоронить, и это были последние страницы жизненного пути некогда скромной, аккуратной и благополучной девочки, Христининой подруги школьной поры.
Всё у неё в жизни складывалось хорошо – выучилась, вышла замуж, подрастали двое детей. Кто бы подумал, что в тихой, легко краснеющей женщине таится жуткая мстительность и способность на отчаянные шаги. Это выяснилось, когда она застукала мужа с шалавистой соседкой в интимный момент. Скандала и шума она не подняла, простила кающегося мужа, а вечером выследила соседку и зарезала её как свинью, одним ударом большого столового ножа. Ей дали семь лет. Муж взял развод, всё продал и уехал с детьми, не оставив адреса.
Из тюрьмы она вышла другим человеком. В наколках, худая, страшненькая, разговор хриплым прокуренным матом и пьющая всё, что горит. Скиталась, где попало, пока не очутилась на свалке среди бомжей. И вот финал – на днях подралась с каким-то бродягой за выпавший из мусоровоза мешок, тот дал её чем-то по голове и, как оказалось, убил. У них это запросто. Я спросил:
– Белый мешок?
– Да, белый. А ты откуда знаешь?
Христина насторожилась и подозрительно на меня уставилась. Я постарался уйти от темы и распрощался. Наверное, это был последний привет от Матраса. Надеюсь на это.
