перемолвиться с хозяйкой заведения; мне бы хотелось спросить ее о…
Голос его надломился. Он снова умолк, обхватив голову руками.
Роберт позвал хозяйку гостиницы. Это была добродушная и словоохотливая особа, привычная и к болезням, и к смертям, ибо множество всякого народу перебывало под ее кровом, словно бы задавшись целью именно здесь сказать жизни последнее «прости». О последних днях миссис Толбойз она рассказала во всех подробностях. Хозяйка поведала, что в Вентноре бедная женщина появилась за неделю до кончины, и по ней было видно, что она не жилица на этом свете. При этих ее словах Джордж не выдержал и громко всхлипнул.
– Джентльмен был ее родственником? – спросила хозяйка, обращаясь к Роберту Одли.
– Он был мужем покойной леди.
– Что? – с возмущением воскликнула женщина. – Да ведь он бросил бедную леди, оставил ее и ее прелестного мальчугана на попечение своего немощного тестя! Капитан Молдон часто рассказывал мне об этом и всякий раз не мог удержаться от слез.
– Не бросал я ее! – с болью промолвил Джордж и поведал хозяйке историю своих трехлетних мытарств. – Говорила ли жена обо мне? – спросил он, завершая рассказ. – Вспоминала ли обо мне… в последние… минуты?
– Нет, она отошла кроткая, как овечка. Леди с самого начала была малоразговорчивой, а в последний день вообще не узнавала никого, даже сынишку и бедного старого отца. А когда у нее начался бред, она заговорила вдруг о своей матушке и о том, что взяла на душу великий грех, согласившись умереть на чужбине.
– Ее матушка умерла, когда она была еще совсем ребенком, – покачав головой, заметил Джордж. – Странно, что в такие минуты она вспомнила ее, заговорила о ней и ни словом не обмолвилась обо мне.
Хозяйка отвела его в спаленку, где умерла его жена. Он опустился на колени у кровати и нежно поцеловал подушку. Хозяйка рыдала, наблюдая за ним. И пока он, стоя на коленях и уткнувшись лицом в белоснежную подушку, твердил слова молитвы, хозяйка вынула что-то из ящика и передала ему, когда он встал с колен. Это был длинный локон, завернутый в белую папиросную бумагу.
– Я отрезала его, когда она лежала в гробу, – сказала хозяйка. – Бедняжечка!
Джордж Толбойз прижал локон к губам.
– Как часто я целовал эти волосы, когда ее головка покоилась на моем плече, – тихо промолвил он. – Но те волосы были волнистыми, а эти гладкие и прямые.
– Это их болезнь так изменила, – отозвалась хозяйка. – Если вам, мистер Толбойз, хочется взглянуть на ее могилу, мой маленький сын проводит вас до кладбища.
И Джордж Толбойз, сопровождаемый верным другом, отправился к свежей могиле той, чья улыбка часто снилась ему на другом конце земли. Здесь Роберт Одли оставил его одного и, вернувшись через четверть часа, увидел, что Джордж по-прежнему стоит на том же месте, недвижный, как изваяние. Увидев Роберта, Толбойз вздрогнул и сказал:
– Хорошо бы найти каменотеса. Я бы заказал надгробие.
Каменотеса
