паклю из рук Мишеля и, все еще смущенно закрывая свободной рукой грудь, приложила ее к промежности.
– Сейчас мы проведем тебя в твое гнездышко, там ты сможешь отоспаться, – сказал Мишель.
– Тебе у нас будет хорошо, поверь! – не обращая внимания на мою неловкую позу (с паклей между ногами), кошка взяла меня под локоть, намереваясь увести. – А вечером, когда ты отдохнешь, мы познакомим тебя с кое-кем.
– Миургу, наверное, будет интересно увидеть столь волшебное создание, – и Мишель взял меня под второй локоть.
– Бедный мальчик, он так редко бывает дома…
– Можно, я пойду сама? – не зная, как иным способом удержать прокладку между ног, я осторожно высвободила руки.
– Как хочешь.
«Господи, как же стыдно!» – все-таки мне было неловко оставаться голой.
Обратно мы пошли втроем. На этот раз дорога мне была знакома.
Я уже начала привыкать к этим уютным коридорчикам-тоннелям, к мягкому ворсу под ногами, к насыщенному запаху древесины. И в этом мире действительно не нужно было носить одежду, чтобы согреться, потому что температура была комфортной. Освещение же – таким неярким, что казалось, словно тебя окутывают легкие сумерки, и это даже еще не вечер.
«А интересно, какая же тут ночь? – думала я, опять попадая в самую большую комнату из тех, которые мне довелось увидеть в этом доме. – И как выглядит их ночное светило?»
В комнате было все как прежде. Когда мы вошли, Мишель сразу же улегся на один из диванов, в его руках я увидела странный предмет. Это было полупрозрачное светящееся яйцо, переливающееся разными цветами радуги. Когда Ванда подвела меня к ящику, возле которого, как я думала, и будет моя спальня, я могла наблюдать, как мужчина самозабвенно вертит яйцом, пристально вглядываясь сквозь его скорлупу внутрь. Мне стало интересно.
Но больше я не могла ничего увидеть, потому что, к моей неожиданности, Ванда открыла небольшую дверцу в стенном выступе, который я сначала приняла за ящик, и открылся еще один тоннель.
– Проходи, – указала она туда, – там есть все необходимое. Отдыхай. До вечера.
Как только я ступила за порог, дверца сразу же за мной закрылась, и я оказалась в кромешной тьме. Но я знала, что переход вот-вот закончится, нужно было всего лишь ступить несколько шагов вперед – и свет снова появится.
Что я и сделала. Войдя в свою комнату, я сразу же осмотрелась вокруг. Это была уютная спальня с низенькой кроватью (стоящей возле стены), прикрытой от остального пространства легким полупрозрачным пологом, крепящимся к деревянным балкам и свободно свисающим до пола.
Одну из стен украшала абстракция в золоченой раме; она висела в таком месте, что я легко могла рассмотреть изображение, даже лежа в своей кровати.
Подойдя к окну, я ступила в небольшое углубление в полу под ним и посмотрела на мир, в котором мне отныне предстояло жить. Стекло имело неправильную овальную форму (словно разрезанный надвое стеклянный шар) и сильно выступало одной
