style="font-size:15px;"> Лэнгдон много раз видел эту картину и знал, что в десятом ряду Злых Щелей изображены закопанные в землю вниз головой грешники с торчавшими наружу ногами. Но его поразило, что в изображении на стене на одной ноге была выведена грязью буква «R» – в точности как в его видении.
Господи Боже! Лэнгдон еще пристальнее вгляделся в крошечную деталь.
– Этой буквы «R»… на картине Боттичелли нет!
– А вот еще одна буква, – заметила Сиенна, показывая пальцем.
Лэнгдон перевел взгляд на другой ряд Злых Щелей, где буква «E» была нацарапана на лжепророке со свернутой шеей.
Что за черт?! В картину внесены изменения!
Теперь он заметил, что буквы есть на грешниках во всех десяти рядах Злых Щелей. «C» – на обольстителе, которого бесы стегали кнутами… еще одна «R» – на воре, которого жалили змеи… «A» – на взяточнике, которого бесы варили в смоле.
– Этих букв точно нет на картине Боттичелли, – уверенно заявил Лэнгдон. – Изображение изменили с помощью цифровых технологий.
Он вернулся взглядом к картине и стал читать сверху вниз буквы, нацарапанные во всех десяти рядах Злых Щелей.
C… A… T… R… O… V… A… C… E… R
– Catrovacer? – произнес Лэнгдон. – Это итальянский?
Сиенна покачала головой.
– И не латынь. Никогда такого не встречала.
– Может… это подпись?
– Catrovacer? – Она с сомнением покачала головой. – На имя не похоже. Но посмотрите-ка лучше сюда. – Она показала на фигурку в третьем ряду Злых Щелей.
Лэнгдон вгляделся, и по спине у него побежали мурашки. Среди грешников, толпящихся в третьем ряду, имелось изображение культового образа Средневековья – закутанного в плащ человека в маске с длинным клювом и равнодушным взглядом холодных глаз.
Чумная маска.
– А у Боттичелли есть врачеватель чумы? – поинтересовалась Сиенна.
– Однозначно нет! Эту фигуру добавили.
– Боттичелли оставлял автограф на оригинале?
Этого Лэнгдон не помнил, но, взглянув в правый нижний угол, где обычно подписываются художники, понял, почему она спросила. Подписи там не было, но зато вдоль темно-коричневой границы рисунка тянулась строка, выведенная крошечными печатными буквами: «la verità è visibile solo attraverso gli occhi della morte».
Лэнгдон достаточно хорошо знал итальянский, чтобы уловить смысл.
– Истину можно узреть только глазами смерти.
Сиенна согласно кивнула.
– Странно.
Оба замолчали, глядя, как зловещее изображение на стене начало тускнеть. Дантов «Ад», подумал Лэнгдон, вдохновлявший на создание пророческих произведений искусства с 1330 года.
Курс лекций Лэнгдона о Данте обязательно включал раздел о блестящих произведениях изобразительного искусства, созданных под влиянием творения Мастера. Помимо знаменитой
