прямо над ними, направился дальше.
– Игрушечный вертолет, – сообщил Лэнгдон, с облегчением переводя дух и провожая взглядом удалявшуюся радиоуправляемую модель длиной около трех футов, походившую на гигантского рассерженного комара.
– Не высовывайтесь! – велела Сиенна, явно встревожившись.
И действительно, маленький вертолет развернулся и полетел назад над самыми верхушками деревьев, прочесывая лужайку слева.
– Это не игрушка, – прошептала она, – а разведывательный беспилотник. Думаю, что он оборудован камерой, которая посылает кому-то изображение в реальном времени.
Лэнгдон, сжав зубы, наблюдал, как вертолет удаляется туда, откуда появился, – к Римским воротам и Академии изящных искусств.
– Я не знаю, что вы сделали, – заметила Сиенна, – но очень влиятельные люди стремятся отыскать вас во что бы то ни стало.
Вертолет снова развернулся и пролетел над стеной в том месте, где они с нее срыгнули.
– Наверное, кто-то видел нас у Академии и рассказал об этом, – предположила Сиенна, направляясь дальше по дорожке. – Надо убираться отсюда. И поскорее!
Воспользовавшись тем, что беспилотник был занят прочесыванием участка у стены, Лэнгдон быстро стер ногой написанные на земле буквы и устремился вслед за Сиенной, продолжая лихорадочно размышлять о фразе «cerca trova», фреске Джорджо Вазари и предположении Сиенны, что он уже расшифровал послание, скрытое в изображении проектора. Ищите и обрящете.
Когда они добрались до второй полянки, Лэнгдона вдруг осенило. Он замер как вкопанный, на его лице заиграла улыбка.
Сиенна тоже остановилась.
– Роберт? В чем дело?
– Я невиновен! – объявил он.
– Вы о чем?
– За мной гонятся… и я подумал, что, наверное, совершил что-то ужасное.
– Да, и в больнице вы бредили и повторяли слово «визири».
– Знаю, но я думал, что говорю по-английски.
Сиенна озадаченно на него посмотрела.
– Но вы и говорили по-английски!
Голубые глаза Лэнгдона светились торжеством.
– Сиенна, когда я говорил «визири», я не имел в виду ничего такого. Я бредил о тайном послании на фреске в палаццо Веккьо. – В ушах у него и сейчас звучали слова, сказанные им в бреду и прослушанные в записи. Визири… визири…
Вид у Сиенны был озадаченный.
– Неужели вы еще не догадались? – с улыбкой поинтересовался Лэнгдон. – Я говорил не «визири». Я называл имя художника – Вазари!
Вайента резко затормозила. Ее мотоцикл с визгом вильнул и, прочертив на асфальте бульвара Поджо-Империале длинный след, замер перед неожиданным скоплением машин.
Этого еще не хватало!
Вытянув голову, Вайента смотрела вперед, пытаясь понять, в чем причина затора. Ей уже пришлось сделать большой крюк, чтобы избежать встречи с командой
