водолазок с горлом, —И кожа твоя была тебе как броня.
Глава 3.
Франция: о том, каким был мой первый раз
Я боялась уезжать из Швейцарии и боялась ехать во Францию. Перед глазами до сих пор стояла картина, как несколько часов подряд мимо меня проезжают машины, но никто не останавливается – всё-таки последние пятьдесят километров до Цюриха слегка подкосили мою психику. Ехать во Францию было страшно, потому что на каждом углу только и говорили о том, как французы ненавидят английский язык, а я по-французски знала лишь две фразы – «je t’aime» и «je veux manger»9. В принципе, достаточно для жизни, но недостаточно для поддержания диалога.
Переживала я напрасно: отправившись в путь ближе к девяти утра, в Лионе я была уже в полдвенадцатого. В первой машине, которая остановилась, ехали две француженки. Обе жили во Франции, а работали в Швейцарии – чудеса, доступные жителям пограничных городов. Плюсы очевидны: со швейцарской зарплатой и французскими ценами можно ни в чем себе не отказывать (билет на трамвай за 1.70 евро – да разве это деньги?). Второй водитель – двадцатитрехлетний мальчик с вьетнамскими корнями. Третий – итальянец родом с Сицилии, который заставил меня вспомнить всё, что я могу сказать по-итальянски. После чудесная женщина искренне попыталась меня обнадежить: «Не переживай, мнение о французах верно лишь отчасти. Во всех городах, кроме Парижа, население настроено весьма дружелюбно. Но вот парижане – те да, те действительно ненавидят всех, а не только англоговорящих».
В Лионе каучсерфинг не заладился в первый раз. Наверное, это был тот самый случай, когда два хороших человека почему-то не понравились друг другу. Сэми встретил меня у метро, и я сразу обратила внимание на то, какой он серьезный. Сначала я надеялась, что всё дело в воскресном похмелье, но и вечером ничего не изменилось – наше общение по-прежнему было весьма прохладным. Намного больше моему присутствию в доме обрадовался рыжий кот. Однако гулять по городу с котом не представлялось возможным, поэтому я осталась с Лионом один на один. Вписаться в местный пейзаж у меня не получилось – еще до того, как я успевала открыть рот, случайные встречные догадывались, что я из России. В конце концов, я смирилась и перестала удивляться, вместо этого испытала очень странное чувство нахождения в стране, где фраза «мерси боку» не звучит с легким налетом издевательства, а каждый второй с любопытством спрашивает, где мой «cherie»10.
Совершенно случайно попала на фестиваль, где были музыка, танцы и вино – в общем, всё, что делает человека счастливым. Там же познакомилась с двумя черными мальчиками – Максом и Каннедсом. Откровенно говоря, я не очень доверяю африканцам, причем не только из-за негативного опыта в Венеции, но и потому, что именно они чаще всего продают на улицах наркотики. Однако танцевать хотелось просто безбожно, тем более что на площади проходил мастер-класс по сальсе и бачате, так что я решила верить в лучшее. Мне повезло, и ребята оказались положительными героями, с одним
Je t’aime (фр.) – я тебя люблю. Je veux manger (фр.) – я хочу есть.
Cherie (фр.) – дорогой, ненаглядный.
