на одну из лучших!
– Зачем еще учиться, твое положение сейчас неустойчиво!
– Зачем развод и переезд? Живут люди, привыкают!
Женя с пониманием кивала, но, отвернувшись, стискивала зубы и делала по-своему. Не могла иначе. Просто не могла. Испробовала все – вкладывая веру, любовь и силу надежд в любые предложения. Становилась еще усерднее, терпеливее. Но все эти цели были чужие, не ее. И была ли вообще она в своей жизни?
В окружении ее воспринимали как приятного человека, однако не воспринимали всерьез. Да, безусловно, она ставила цели, и можно было бы ценить ее за амбиции. Да, достигала задуманного, и можно было бы уважать за упорство. Да, у нее была интересная речь и свежие идеи, и можно было бы любить ее за живой интеллект. Но этого не происходило. Никто не бросался с горячими признаниями или предложениями. Если только эти предложения не звучали, как «Сделай это для меня – ты такая молодец!». И она делала.
Проходило время, а «служба» не приносила ни удовлетворения, ни денег. Только упреки и загруженность чужими «необходимо». Кочки становились дальше друг от друга, реже мелькали островки надежд, за которые хоть как-то можно ухватиться. Жизнь сыпалась по частям.
Душа Жени сначала отчаянно боролась, потом стала дышать тяжелее, и вскоре затихла. Спряталась где-то в самой глубине сердца. Вместе с воспоминаниями как любить, верить, чувствовать. Тяжелее Женя просыпалась по утрам, и сдержанней справляла праздничные даты. Пока в один момент ком чужих ожиданий, переросших в настойчивые требования, не обвалился, опустошив смыслы до дна.
Впереди обрыв, дальше голая степь. Такая же хрупкая и улыбчивая, голубоглазая и чуть ссутулившись, она стояла на краю, вцепившись побелевшими костяшками в пуговицы платья. За спиной гулко ухмылялась брошенная болотистая дорога: «Ну-ну, посмотришь теперь! Мы говорили!»
Развод, переезд из уютной трехкомнатной в однокомнатную, где пришлось ремонтировать каждый сантиметр. Маленький ребенок на руках и зарплата в три копейки. Брошенный коллектив и заявление об уходе в сумке. Подруги, которые не стали заступаться и вникать в конфликт, от пяток до головы пронизанный враньем и несправедливостью. Измены мужа и равнодушное: «Дура, как тебя можно любить» смели молодые и едва окрепшие деревца, выращенные ею на сырых землях.
Душа Жени, осунувшись и исхудав, собрала последние силы, чтобы просто последовать за натренированной железной волей. Куда угодно, лишь бы уйти из затхлых мест.
– Благодарю, – тихо, уже ничего не отстаивая, говорила она.
Ежась в завывающем ветре, девушка 27 лет, не обернулась. Закрыв глаза и сжав, как раньше зубы, искусственно растянула уголки красивой улыбки. Впереди сухостой и долгая пустая осень, влекущая еще один страх – не пережить зиму. Не согреться, не выстоять, не выжить. Дочь и еле уловимое тепло внутри сердца, короткие эссе по ночам, хотя бы в прозе –
