кокон.
– Когда я говорил о последней возможности остановить прорыв, то имел в виду людей из группы профессора Кармера, с которыми ты встретился в Гиблом бору. Если им до сих пор удавалось сдерживать распространение запредельной реальности в пределах Гиблого бора, то не исключено, что при содействии наших специалистов, использующих самые современные разработки в области пространственных технологий, они сумеют полностью перекрыть доступ запредельной реальности в наш мир. Шанс не очень-то велик, но я считаю, что мы не имеем права отказываться от него. Но без тебя нам в этом деле не обойтись. Люди из запредельной реальности на протяжении десятилетий полностью отказывались от каких-либо контактов с людьми из реального мира, в которых они видели только врагов. Ты первый и пока единственный человек, которому они поверили и которому было позволено выйти из Гиблого бора. Поэтому боюсь, что без твоего посредничества люди из Гиблого бора могут отказаться от новых контактов с другими представителями Статуса.
– Мы договаривались о телепатической связи, но пока у меня не было никаких контактов с группой профессора Кармера, – с сожалением развел руками Андрей.
– Основываясь на материалах твоего доклада, аналитики Статуса сделали вывод, что люди из Гиблого бора пользуются иной телепатической технологией, нежели мы, – предупредил Алексей Александрович. – Поэтому возможны различные проблемы и несостыковки. Если в ближайшее время телепатический контакт не состоится, тебе придется снова отправиться в Гиблый бор, чтобы лично провести переговоры с профессором Кармером.
– Вы говорите так, словно уже получили мое согласие, – недовольно насупился Андрей.
– Я хочу, чтобы между нами не было недомолвок, – ответил Алексей Александрович. – Ты должен знать, что тебе предстоит, если ты решишь остаться в Кедлмаре.
– А что будет с Дейлом?
– Пока он останется с тобой.
– А если я захочу вернуться домой?
– Его сознание будет снова переведено на искусственную матрицу, где и будет храниться до полной регенерации тела агента Колтрейна.
– Я не хочу снова в матрицу, – негромко, но отчетливо произнес Дейл. – Находиться на искусственном носителе информации – это еще более унизительно и мерзко, чем быть упакованным в смирительную рубашку.
– А куда попадает сознание человека после смерти? – мысленно обратился с вопросом к Дейлу Андрей.
– Ты у меня спрашиваешь или сам с собой беседуешь?
– Естественно, у тебя. Сам я об этом ровным счетом ничего не знаю.
– А откуда, по-твоему, я могу это знать?
– Но ты же, как я понимаю, пережил нечто похуже клинической смерти. Ты же должен был видеть темный коридор, свет в конце туннеля, кого-то, кто встречал тебя на том конце пути с широко распростертыми объятиями…
– Ничего такого я не видел, – заверил Андрея Дейл. – И вообще,
