сказал тебе Начало Полудня?
– Он мне сказал: «Когда сам правитель образцово выполняет правила и обряды, никто не осмелится его ослушаться и все преобразуются», – ответил Цзянь У.
– Это свойство ложное, – ответил Безумец. – Применить его к управлению Поднебесной все равно что пытаться перейти вброд море[70], проложить русло для Реки или заставить комаров перенести гору. Разве мудрец своими знаниями способен управлять внешним миром? Если сам он, став образцом, начал действовать, то добьется воистину лишь того, чтобы выполнялись его дела. Ведь птица, спасаясь от стрелы, привязанной на бечеве, улетает ввысь; а мышь, когда ее выкуривают или выкапывают, роет нору глубоко под Священным холмом. Неужто у правителя знаний меньше, чем у этих тварей?
Корень Неба[71], прогуливаясь на солнечном склоне горы Темно-красной, дошел до реки Заросшей Осокой. Тут он случайно встретился с Безымянным и обратился к нему с вопросом:
– Дозвольте спросить, что нужно сделать для Поднебесной?
– Иди прочь, невежда! – ответил Безымянный. – Что надоедаешь вопросами! Я готовился к общению с тем, что творит вещь, как к себе подобным, а пресытившись, собирался подняться на птице неведомых далей за пределы всех шести стран света, странствовать в царство небытия, пребывать в бескрайних просторах. К чему тревожишь мое сердце вопросом об управлении Поднебесной?
Но Корень Неба повторил вопрос, и Безымянный ответил:
– Наслаждайся сердцем в бесстрастии, соединись с эфиром в равнодушии, предоставь каждого естественному пути, не допускай ничего лишнего, и в Поднебесной воцарится порядок.
Ян Чжу встретился с Лао-цзы и спросил:
– Можно ли сопоставить с мудрым царем человека сообразительного и решительного, проницательного и дальновидного, который без устали изучает Путь?
– При сопоставлении с мудрым, – ответил Лао-цзы, – такой человек выглядел бы как суетливый мелкий слуга, который трепещет в душе и напрасно утруждает тело. Ведь говорят: «красота тигра и барса – приманка для охотников»[72]; «обезьяну держат на привязи за ее ловкость, а собаку за умение загнать яка». Разве можно такого сопоставить с мудрым царем?
– Дозвольте спросить, как управлял мудрый царь? – задал вопрос Ян Чжу, изменившись в лице.
– Когда правил мудрый царь, успехи распространялись на всю Поднебесную, а не уподоблялись его личным; преобразования доходили до каждого, а народ не опирался на царя; никто не называл его имени, и каждый радовался по-своему. Сам же царь стоял в неизмеримом и странствовал в небытии.
В Чжэн был Колдун по имени Цзи Сянь. Точно бог, узнавал он, кто родится, а кто умрет, кто будет жить, а кто погибнет, кого ждет счастье, а кого беда, кого долголетие, кого ранняя смерть, и назначал каждому срок – год, луну, декаду, день. Завидев его, чжэнцы уступали дорогу.
Лецзы встретился с Колдуном и подпал под его чары. Вернувшись же, обо всем рассказал учителю с Чаши-горы:
– Ваше учение я считал высшим, а теперь познал более
Образное отрицание возможности преобразования мира с помощью конфуцианских «правил и обрядов».
Тянь Гэн – название звезды, которое Чжуанцзы делает именем своего героя для отрицания воли Неба, предопределяющей все, что совершается на земле: Корень Неба сам не знает, что делать с Поднебесной. Другой герой – Безымянный, по-видимому, олицетворяет само Дао.
В этой поговорке выражен антиконфуцианский тезис.
