с его вестовым Григорием, непревзойденным, уж поверьте, канальей, и он поведал мне, что барин дал ему красненькую[13] и велел купить самых лучших роз в цветочной лавке. Потом этот букет нашли на полу беседки, возле которой и произошел сей инцидент.
– А что же Алина? – тихо спросила княгиня. – Неужели она тоже ничего не подтверждает?
– Вокруг Алины, Зинаида Львовна, возведена стена из ее родителей и многочисленных родственников. Недзельские никуда сейчас не выезжают, а нежелание дочери встречаться с кем-либо объясняют ее якобы сильной болезнью. Следователь приезжал к ним домой, но ее отец поднял шум, говорят, дошел до самого Перовского,[14] и Алину оставили в покое. Но чует мое сердце, – глаза барона гневно сверкнули, он отодвинул бокал в сторону и сцепил пальцы, – что невеста вашего сына имеет прямое отношение к этой трагедии. Князь Василий, думаю, вам это известно, изрядный волокита. Причем у него нет никаких моральных принципов, и он не переносит, если кто-то из дам отвергает его домогательства. Вы должны помнить, как была погублена репутация баронессы Линевской и что из-за него утопилась дочь генерал-майора Кондрашова. Тогда это дело удалось замять, и князь отделался лишь легким испугом. – Алексей снова взял в руки бокал и, сделав небольшой глоток, продолжил свой рассказ: – Алину начали вывозить в свет лишь в прошлом сезоне, и он тут же стал оказывать ей слишком пристальное внимание. Отец Алины, он важный чиновник в Министерстве иностранных дел, вынужден был обратиться к отцу князя Василия, великому князю Михаилу, и этот мерзавец на некоторое время притих. Потом в марте, в Севастополе, Митя познакомился с Алиной на благотворительном балу, который устроила супруга адмирала княгиня Кареева в пользу моряков-инвалидов. Алина – ее племянница и в то время гостила у княгини вместе со своей матерью и младшей сестрой. И тут началось! Князь Василий словно с цепи сорвался и особенно разъярился, когда узнал, что Алина и Митя вот-вот обвенчаются. В Английском клубе он очень грязно говорил о Мите. Мити в городе не было, но до него, определенно, дошли слухи об отвратительных высказываниях князя. Как мне удалось выяснить у лейтенанта Вяхирева, с которым Митя подружился на яхте, незадолго до происшествия он признался, что с удовольствием раздавил бы некую мерзкую тварь и посмотрел бы, какая кровь из нее потечет – голубая или черная…
Алексей развел руками и виновато посмотрел на Гагариновых:
– Это все, что я знаю. Нужно признать, со мной не слишком считаются, когда я пытаюсь что-то разведать. Друг – не родственник, и потому некоторые чиновники просто-напросто отказываются со мной разговаривать. Но одно я знаю точно – князь Василий уже на ногах, рана его оказалась не слишком тяжелой, синяки сошли через неделю, так что, думаю, наказание Мите определят не слишком серьезное.
– Какое бы то ни было, но наказание есть наказание. И более всего меня беспокоит, что он переведен в разряд государственных преступников и сидит в одиночном
Ассигнация в десять рублей.
