означало отключение сети и замена ее – проект стоимостью в несколько миллионов долларов. Персонал Белого дома потерял доступ к папкам на общем диске и к сохраненным запискам и заметкам. Полная история этой кибербитвы должна держаться в секрете.
Дэниел полагал, что положение дел было достаточно серьезным, чтобы потребовать политических решений против России. Никто не сомневался в том, что спровоцировало новый приступ агрессии – санкции из-за Украины.
Этот киберскандал, без сомнения, показал, что Белому дому следует укреплять свою безопасность. Но замахнется ли администрация на Москву? Идея была поднята во время заседания СНБ под председательством Обамы. Но по-прежнему существовали сферы, в которых президент искал сотрудничества с Москвой в два последних года на этом посту: контртерроризм, разрешение страшного конфликта в Сирии и ограничение иранской ядерной программы. Это было куда большим призом. Были также и смягчающие факторы: российская операция была направлена на незащищенные сети, и хакеры не предали гласности украденные материалы.
«Это была разведывательная операция, – сказал Обама своим ближайшим помощникам, если верить Леджетту. – Точно так же мы поступили бы с ними».
Белый дом принял решение. Ответного удара не будет.
Глава 5
Это новый Уотергейт
Однажды в сентябре 2015 агент ФБР Адриан Хокинс позвонил в штаб-квартиру Национального комитета Демократической партии (DNC) в Вашингтоне, округ Колумбия, и попросил соединить его с сотрудником, отвечающим за техническое обеспечение.
Его соединили со справочной DNC, которая перевела звонок на Яреда Тамина, молодого IT-специалиста консалтинговой фирмы MIS Department, нанятой DNC. Представившись, Хокинс сказал, что у него есть основания полагать, что по крайней мере один из компьютеров в сети DNC взломан. Он спрашивал, знают ли об этом в DNC и что по этому поводу предпринимают.
Тамин не имел никакого отношения к кибербезопасности и мало что в этом понимал. Он был администратором сети среднего уровня, и его основные обязанности в DNC заключались в том, чтобы заводить сотрудникам учетные записи и быть на связи на случай возможных проблем.
Разговаривая с Хокинсом, Тамин держался настороженно. Что, если это розыгрыш или, еще хуже, грязный трюк? Он спросил Хокинса, может ли тот как-нибудь подтвердить, что он агент ФБР. Позже Тамин писал в объяснительной: «Он не дал мне адекватного ответа… в тот момент у меня не было способа отличить этот звонок от звонка пранкеров». Однако Хокинс был настоящим. Он был на хорошем счету в киберслужбе ФБР. И он распутывал ниточку в деле, которое в будущем отразится на президентских выборах.
Чуть раньше в том же году кибербойцы США перехватили список из примерно тридцати правительственных агентств США, научно-исследовательских центров и нескольких политических организаций, которые должны были
