style="font-size:15px;"> Но ни «Саша», ни остальные, с их воспитанием и фантастическими идеалами, безусловно, не были способны на что-либо подобное. Более того, они не увидели самого простого – как будто никто из них не выходил за пределы усадебного парка и не замечал, что за дубами, липами и тополями начинается языческое царство кикимор, леших и водяных, трущобный ужас, русская жуть, «лесная смердяковщина». Но что говорить о либералах, когда даже проницательный Розанов в «Апокалипсисе нашего времени» все замутил и перепутал, взвалив вину за революцию на христианство. Но как раз не христианство, будто бы подавившее «здоровое язычество», стало причиной катастрофы, а, напротив, слишком тонкий, неглубокий слой христианской культуры, лопнувший как мартовский лед: древний ужас выплеснулся на поверхность и утопил в крови тысячелетнюю Империю. Вглядываясь в фотографии «второго ряда» большевистских лидеров – всех этих калининых, крыленко, бокиев, ягод, ежовых, ярославских и прочих, кажется, что видишь лица упырей, вурдалаков, водяных, оборотней, до поры до времени томившихся в тверских, псковских чащобах или за чертой оседлости и выброшенных наверх темной революционной мутью (в городах, конечно же, этой «тьмы» таилось не меньше). Кстати, позднее некоторые эмигрантские историки неслучайно будут говорить о чисто языческой подоснове иррациональной демонологии сталинских процессов, столь напоминавшей «охоту на ведьм».
Когда сегодня горюют об очередном крушении российского либерализма – уже совсем другого, далеко не столь благородного и бескорыстного, – забывают именно об этом. Русская история движется по кругу. Что стало с русским лесом за сотню лет? Конечно, он изрядно поредел, но занимает почти те же пространства – тысячи верст боров, ельников, степей и болот, где по-прежнему «закон – тайга, а прокурор – медведь». Какой возможен либерализм в бобровом и медвежьем царстве?! Недаром партию власти в Кремле окрестили «медведями». Народу это понравилось и за «медведей» на рубеже тысячелетий он проголосовал. В окрестных деревнях почти все были за «медведей» – все-таки свои, родные, лесные. Только Коля вдруг выступил в роли диссидента – «чё-то, не нравятся мне они» – и проголосовал за партию «Родина».
Сто лет назад в Государственной думе Владимир Дмитриевич Набоков произнес знаменитую и страшно крамольную либеральную фразу: «Исполнительная власть да подчиниться власти законодательной!»
Подчиняется до сих пор.
P.S. Сейчас, прожив тут много лет, нетрудно представить, как все началось где-то в 1917–18. На Холудской горе, перед деревней появились матрос Железняк и комиссар Бронштейн, собрали народ и объявили новые заповеди: «Значит так, мужики, царя больше нет, бога нет, попов не слушать, земля теперь ваша, да все ваше, так что грабь награбленное!..» Бедноты и голытьбы во всех деревнях было предостаточно. И запылали усадьбы, городские дачи, богатые дома, и Русь «слиняла в два дня», удивительным
