говорила вам, что её кто-нибудь преследовал?
– Преследовал?
– Шёл за ней.
– Нет, – покачала головой Ракитская, – не говорила.
– А она могла просто не сказать вам об этом?
– Не думаю. Она делилась со мной абсолютно всем.
– А врагов у Кати не было?
– Какие враги? – удивилась Алевтина и даже замахала на Мирославу руками, – какие могут быть враги у менеджера в магазине бытовой техники?
– Действительно, – вынуждена была согласиться Мирослава, невольно вспомнив сцену с Мироновым и Волчек из фильма «Берегись автомобиль», – теперь нет дефицита и никому не нужно давать взятку.
– Вот именно! – подхватила Алевтина, – всего завались!
– Хотя, может быть, Катя кому-то нагрубила?
– Да что вы! – у нас за грубость клиенту можно сразу с работы вылететь! А зарплата неплохая, поэтому все держатся.
– А не было такого, чтобы кто-то попытался вернуть магазину некачественную аппаратуру, а Самойлова её не приняла?
– Не было такого! – замотала головой из стороны в сторону Ракитская.
– Вы жаловались на то, что ни у Кати, ни у вас не было женихов, – перевела Мирослава разговор в другую плоскость.
– Не было, – подтвердила Алевтина.
– Но вы работаете в таком магазине, где мужчины толпятся постоянно. Неужели никто не пытался назначить вам свидание? Или хотя бы завязать разговор? – спросила Мирослава.
– Как же! Толпятся они! – воскликнула Алевтина, – приходят в основном с жёнами и те бдят за мужьями почище любого цербера!
Мирослава невольно улыбнулась.
А Ракитская продолжила, – но и те, кто приходили одни никаких поползновений к знакомству с нами не делали, даже флиртовать не пытались.
– Интересно, – подумала про себя Мирослава.
Хотя с ней самой тоже никогда никто не пытался флиртовать. Но это объяснялось просто – она надевала на себя не просто маску, а кольчугу неприступности. Ей не нужны были случайные знакомства. Зато, когда она хотела, то легко подбирала ключик к любому мужскому сердцу. Впрочем, не только к мужскому, ведь вести беседы во время расследования ей приходилось и с женщинами и со стариками и с детьми. Да, что там люди! Порой для дела нужно было расположить к себе какого-нибудь свирепого пса. Ей и это удавалось.
Ракитской же она сказала, – Алевтина, я понимаю, что у вас сейчас большое горе. Но постепенно рана затянется.
– Вы так думаете?
– Я в этом уверена, поэтому постарайтесь почаще улыбаться.
– Кому? – удивилась Алевтина.
– Клиентам, посетителям кафе, где вы обедаете, прохожим.
– И что это даст?
– Вы почувствуете себя другим человеком, и к вам потянутся люди, в том числе и потенциальные женихи.
– Разве вы психолог? – Озадаченно спросила Алевтина
– В какой-то мере, – кивнула Мирослава.
– Я попробую, – неуверенно проговорила
