и рабством. Наниматься в качестве дружины к вендам, кривичам, пруссам или финнам было унизительно, и северяне, даже в Биармиии, тем более в Скандии, потом таких ярлов и конунгов не пускала на альтинги-советы. Даже Уппсала, принимающая всех, старалась их использовать в своих интересах тайно. Сильные конунги Ингьяльд Коварный, Хельвдан Храбрый и Гранмар не любили делиться с такими мелкими ярлами как Эймунд, и соглашались отдавать им для грабежа только захудалые берега, или отдавали после совместных походов так мало добычи, что проще было получить такой доход оставаясь на берегу и изготавливая паруса и вёсла на продажу. Маргит хотела стать женой храброго, везучего викинга из богатой людьми и пушниной Тёмной земли, где много племён, городов и рек. Там было мало озёр и безопасных островов, как в Скании, зато оттуда во все стороны расходились речные дороги, как ни и из центра паутины, и можно было пройти в южные моря к Византии быстрее, чем вокруг Европы. Если удалось бы договориться завоевать эти пути, то можно было построить королевство побольше чем у Ингьяльда. А это значило стать самой великой женщиной Скании, может быть потом королевой, достойной упоминания в великих сагах. Подговорить братьев было несложно, тем более, что драккар Вишены им нравился безумно, как и нравилась возможность начать что-то делать самим, без отцовской и материнской опеки. Этой осенью, колдун дал им съесть зажаренное сердце волка, и теперь они чувствовали в себе неиссякаемые силы свирепости и желания борьбы.
Однако Вишена по-другому представлял себе свободу выбора конунгом своей судьбы. Он видел, как Акар сделал шаг к нему, а Эрик начал вытаскивать меч из ножен. Маргит закрыла глаза рукой и отвернулась со словами:
– Вишена, не сопротивляйся своему счастью!
– Это подлость не достойная воинов – нападать на безоружного гостя. Даже женщине это непростительно. Слышишь, Маргит? Я ненавижу тебя, ты подлая волчица, дочь волчицы! – Вишена увидел в сухой траве у конюшни то, что могло стать хоть каким-то оружием – несколько сбитых о камни подков в корзине.
Он схватил три из них в руки и грозно промолвил:
– Я не дам себя взять и пусть будет так, как хотят боги!
– Как хотят боги, – сказал Акар, оскаливая почти волчье лицо, и вместе с братом кинулся на Вишену.
В этот же миг Вишена изо всех сил бросил в них одну из подков. Со свистом пролетев рядом с головой Акара, она на ударилась о стену дровяного сарая. В разные стороны полетели щепки, словно это был молот и, отскочив, со звоном, подкова упала на камни.
– Это первое предупреждение, – крикнул он.
Прежде, чем все успели сообразить, в чём дело, Вишена бросил следующую подкову в Акара, а с оставшейся подковой, как с кастетом напал на Эрика.
– Ха… – только и успел сказать Акар, или это просто было его дыхание, потому что подкова с глухим звуком попала ему в переносицу.
Голова юноши
