просыпайся и буди всех остальных!
– Даны напали? – с тревогой спросил Вольквин и поморгал рыжими ресницами, пытаясь понять, где он и какое сейчас время, утро или вечер, после чего вскочил на ноги и, пошатываясь, пошёл вдоль борта, будя всех остальных.
– Пусть только торговцы посмеют не остановиться и не рассказать нам всё, что знают, – возвращаясь на нос, сказал Вишена, – захватим их и потребуем выкуп за товары и за людей у владельцев этих кнорров.
– Захватить надо их! – отложив починку обуви сказал Торн, приподнимаясь на скамье и разглядывая вокруг сизые сумерки.
– Эти торговцы, скорее всего египтяне или сирийцы, – отозвался Свивельд уже добравшийся до кормы и зачем-то надевая шлем, – будем захватывать?
– Что здесь вообще сирийцы делают, в восточном море? – спросил Овар, – если мы их не ограбим, то это сделает кто-то другой с криком: 'Ой, смотрите, ничьи сирийцы с товаром сами в руки идут!'
– Не знаю, книжник, чем закончится встреча с торговцами, поэтому расскажи уже до конца про грека своего, – сказал Вишена.
– Слушай дальше, ученика Эгидия, молодого Зотикоса убили за день до того, как они должны были отплыть из Константинополя в хазарский Куяб, – сказал Рагдай, наблюдая, как викинги окончательно просыпаются, тянутся, хрустя костями, пьют воду из бочки, ловко и со смехом через борт, несмотря на качку. Торн, кряхтя, уселся на борт, свешивая седалище над водой. Блаженно улыбаясь он начал справлять нужду. Вольквин осматривал свой лук, всерьёз собираясь драться с торговцами.
– Эгидий были в толпе у ипподрома. Весь город ждали начало скачек колесниц, делали ставки на победу той, или другой колесницы. Должен был приехать император. Собралось много людей разных народов и верований. Ждали, что император будет бросать серебряные монеты. Кого увидел в толпе тогда Зотикос, сам Эгидий потом так и не узнал. Только молодой грек побежал, что-то крича… Было очень шумно… Когда проехал император в сопровождении охраны и армянских послов, Зотикос лежал в луже крови с разрезанным животом. Никого рядом не было, только любопытные рабы и нищие. Он шепнул: 'Уходи, учитель… Они убьют и тебя'… Эгидия поднял лёгкого, как пушинка, юношу на плечо и понёс. У городских терм он увидел, что за нами идут трое людей в тёмных одеждах, похожих на одежды христианских монахов. Эгидию удалось перехитрить их и спрятаться на стройке. Юноша умирал, истекая кровью…
– Зачем ты мне всё это говоришь? Про золото когда я услышу, где оно? – Вишена пожал плечами и поставил ногу на борт между щитами, приняв величественную позу. Его должно было быть хорошо видно с торговых кораблей, подошедших уже совсем близко. Рядом с ним встал Вольквин, держа наготове лук, Эйнар и Торн с копьями в руках. Бирг поднял большой рог тура и затрубил. Это уже была не нежная фраза ивовой свирели, это был рёв разгневанного неведомого чудовища.
– Эй, вы, на кораблях! Вёсла выньте из воды! С вами будет разговаривать конунг Вишена из Страйборга! –
