стали спелеологом?
– Скорее, диггером, – уточнил Фокалор. – Мне интересны рукотворные пещеры: лабиринты, подземные ходы, военные бункеры…
– Вам нужны схемы подземных коммуникаций?
– Отражённых коммуникаций.
– У меня есть атласы интересующей вас тематики, баал Фокалор, – поразмыслив, ответил Виссарион. – Какой город?
– Севастополь. Мне нужна Севастопольская тетрадь.
А вот это заявление вызвало довольно длинную паузу.
Обуза прищурился, внимательно глядя на гостя, и негромко сообщил:
– Она утеряна.
– Их было две.
– Одна.
– Две, – твёрдо произнёс Фокалор. – Я дружил с Кородобом и знаю, что он составил вторую Тетрадь – для меня. За что и был убит.
– Казнён, – уточнил Обуза. – И я не хочу повторить его ошибку.
– В твоём случае можно будет точно говорить об убийстве, – хмыкнул баал.
– Это угроза?
На вопрос посетитель не ответил.
– Древние забрали вторую Тетрадь, а ты, как говорят, стал Архивариусом…
– Откуда вы знаете?
– …и ты был их любимцем, – с нажимом продолжил Фокалор, не обращая внимания на вопрос книжника.
– Нет.
– Мне нужна Тетрадь.
Виссарион вздрогнул, дёрнул плечом, нервно среагировав на резкую и весьма напористую фразу посетителя, облизнул губы и неуверенно ответил:
– Это невозможно.
– Почему?
– Шаб лично запретил Севастопольскую тетрадь.
– Тогда бы он её уничтожил.
– Он её запретил, этого достаточно.
– Шаб мёртв.
– Я всё равно его боюсь.
– Какое неожиданное признание, – с издёвкой бросил баал.
– Вы не боитесь? – поднял брови Виссарион.
Фокалор не ответил: Древние покинули мир не так давно, их культ не исчез, и за слишком вольные замечания всё ещё можно было угодить на костёр.
Он медленно прошёл по залу, остановился у прилавка, взял в руку лежавшую на нём книгу, посмотрел на обложку и негромко произнёс:
– Тетрадь у тебя.
– Откуда вы знаете?
– Мне рассказывали, что ты дурной актер, Обуза, но я не ожидал, что настолько. Когда я спросил, ответ появился на твоём лице.
– Это не так.
– И ещё ты прав в том, что я не трону Архивариуса – лучше сразу оторвать себе голову…
– Приятно иметь дело с умным грешником. Это большая редкость.
Баал улыбнулся, показывая, что оценил шутку, помолчал и мягко продолжил:
– Все боялись Шаба, Обуза, и все обрадовались, когда он сдох, но до сих пор никто толком не знает, что именно случилось в старом доме. – Рассказ, который затеял Фокалор, не имел прямой связи с его вопросом, но Виссарион слушал очень внимательно. Он понимал,
