видишь, я готов“». Он сравнивает свою работу с книгой подражанию пчелам: «Вычитанное из разных книг разделять… а потом, употребив все тщание и все способности ума, слить разные пробы и добиться единого вкуса, так, что, даже если будет видно, откуда что-то взято, оно должно выглядеть иным, нежели там, откуда было взято… нельзя, чтобы почерпнутое оставалось нетронутым и потому чужим».
Бедность. Здесь он не оригинален. Эта мысль часто встречается у мудрецов всех времен. «Беден не тот, у кого мало что есть, а тот, кто хочет иметь больше и считает не приобретенное, а то, что надобно еще приобрести». Сенека только по-своему обозначил предел богатства: «Низший – иметь необходимое, высший – иметь столько, сколько с тебя довольно». То, что от нас требует природа, доступно каждому, «потеем мы лишь ради избытка».
Убедительность примеров. Сенека считал полезнее книг жизнь рядом с мудрецами. Слышать их живой голос. Кроме того, «долог путь наставлений, краток и убедителен путь примеров». Он советует другу выбрать себе человека, «чья жизнь и речь, и даже лицо, в котором отражается душа, тебе приятны; и пусть он всегда будет у тебя перед глазами, либо как хранитель, либо как пример».
Верить всем или никому. Хорошую рекомендацию дает Сенека по поводу веры в людей: «Ведь порок – и верить всем, и никому не верить… первый порок благороднее, второй – безопаснее».
Толпа. Сенека критически относится к мнению толпы и призывает своего друга остерегаться ее. «Нет врага хуже, чем толпа… Каждый непременно либо прельстит тебя своим пороком, либо заразит, либо незаметно запачкает». Или: «Толпе нужно уподобиться, не признав своим, она тебя и не полюбит».
Работа для потомков. Он пишет своему другу, что не теряет времени в праздности, а работает для потомков. Он записывает то, что может им помочь. «Как составляют полезные лекарства, так я заношу на листы спасительные наставления… Я указываю другим тот правильный путь, который сам нашел так поздно, устав от блужданий».
Фортуна. Сенека, как и Публий Сир, признавал капризный характер фортуны. «Ведь и рыбы, и звери ловятся на приманку сладкой надежды! Вы думаете, это дары фортуны? Нет, это ее козни… возомнив, будто добыча наша, сами становимся добычей». Фортуне трудно сопротивляться, «когда счастье начинает водить нас вкривь и вкось». Она не сбивает с пути – «опрокидывает и кидает на скалы». Сенека рекомендует возвести вокруг «несокрушимую стену философии, которую фортуна, сколько бы ни била осадными орудиями, не возьмет никогда». В недосягаемом месте находится «та душа, что покинула все внешнее и отстаивает свою свободу в собственной крепости – никакое копье до нее не долетит». Тогда фортуна до нее не доберется, у нее «руки не так длинны, как мы думаем». Нужно держаться от ее подальше – «это удастся сделать, только познав и себя, и природу».
Лучшее принадлежит всем. Сенека признавал принадлежность обществу моральных сентенций. «Почему ты думаешь, что подобные слова принадлежат одному Эпикуру,
