страх одиночества (по мнению специалистов) – один из основных страхов любой нормальной бабы, который загоняет ее в отношения, а иногда и в загс. Да, просто мы очень боимся, что нам в старости никто стакан воды не поднесет. Но почему‐то не боимся, что стакан воды нам не понадобится. А еще не боимся, что этот долбаный стакан воды не стоит пятидесяти лет унылой семейной жизни.
Может быть, я не захочу в старости воду? Может, я бокал шампанского захочу. И принесет мне его загорелый двадцатилетний парень в сомбреро (или не важно, в чем… может, вообще ни в чем). Да, принесет не потому, что «я обязан, ведь мы жили с этой старой каргой целых пятьдесят лет», а за деньги принесет. Но сути это не меняет.
Я просто хочу прожить эту жизнь счастливо. А не ради какого‐то там финального стакана с водой.
ПАРЫ, КОТОРЫЕ «СРАЖАЮТСЯ ЗА СВОИ ОТНОШЕНИЯ», МЕНЯ ОТКРОВЕННО ВЕСЕЛЯТ. ПОТОМУ ЧТО ОБЫЧНО ОНИ СРАЖАЮТСЯ СО ЗДРАВЫМ СМЫСЛОМ.
#3. Мой
Бьет, значит любит
Бьет, значит любит. Нет. Бьет, значит, статья УК РФ.
Я долго не хотела писать главу про этого бывшего, потому что из всей плеяды моих товарищей – это единственный тип, которого я побаиваюсь до сих пор. Потому что «если что не так», он приедет «разруливать ситуацию».
Вы сейчас спросите: Наташа, ты что, в девяностых с кем‐то встречалась? Скажу так, друзья, я родилась во времена СССР, пережила перестройку и дефолт, деноминацию и крах «МММ», я жила во все эпохи, начиная с 1980 года. Конечно, я встречалась с парнем в лихие девяностые!
Он был такой же лихой, как и эти девяностые. С битой не ходил, но кастет и нож у него были всегда с собой. «На всякий случай,» – как он говорил. Что это за случай такой, я не уточняла, но он и меня научил быть готовой к нападению, естественно, на всякий случай.
До сих пор, заходя в темный подъезд, я сжимаю в правой руке связку ключей так, что самый большой ключ торчит сквозь мои сжатые в кулак пальцы, как коготь Росомахи. Поэтому, если кто‐то из вас захочет разыграть меня, выскочив из‐за угла, – не нужно.
Мой был бандитом. Не могу сказать, что прям бычарой, нет. Обычный такой, высокий симпатичный парень. Но с настолько тяжелым взглядом, что даже, когда он улыбался, страх все равно не отпускал тебя. Складывалось впечатление, что он тебя сейчас прибьет, но с улыбкой.
У него, конечно, было имя. Как у всех людей. Какое‐то обычное. Но мы почему‐то называли друг друга местоимениями «мой» и «моя». Когда я выходила во двор раньше, чем он, меня спрашивали обычно: «А где твой?» Когда приходил он, ему говорили: «Видел, че твоя сегодня сделала?» А делала я прям много чего.
Чтобы вы лучше представляли, какая мы были парочка, вспомните Джокера и Харли Квин: я творила какую‐то невероятную неадекватность, а он меня вытаскивал из любой проблемы.
Однажды я выбила кирпичом лобовое стекло автомобиля у соседей по дачному участку.
