Меня все устраивает.
– Понятно, – сглотнула Мария. – У нас не так было. Паша всегда домой приезжал, как только мог, и баб особо у него не было. Не скажу, что любовь у нас там прям такая. Ну, было, когда познакомились, а потом как-то каждый своей жизнью зажил, только с ним была как за каменной стеной. Никогда не обижал, не попрекал, если надо, еще и помогал.
– Да, Паша у тебя, что надо мужик был. Жаль, что так вышло, – согласилась Света.
– Жаль, – снова начала всхлипывать Мария.
– Ладно, подруга, давай бери себя в руки. Нам нужно к Насте ехать и как-то ей про мужа говорить, – положила ободряюще руку на плечо Марии.
– Ой, что же теперь делать? – снова стала причитать Маша.
Пока Мария собиралась, Светлана оплатила счет и они вышли к такси, чтобы ехать в больницу.
– Надежда Никитична, мне сон такой странный снился, – сказала Настя, когда немного отошла ото сна.
– Какой, доченька? – спросила Надежда Никитична.
– Какой-то странный. А Миша не звонил? Уже 3 дня от него новостей нет. Даже не знаю, как ему теперь про ребенка говорить, он же его так ждал!
– Не переживай, Настенька, все образуется, – говорила Надежда Никитична, присев рядом и гладя по голове Настю. – Расскажи лучше, какой сон тебе снился.
– Да как-то непонятно. Снится мне, что мы вверху в этом здании сидим в ресторане, отец входит. А в этот момент внизу перестрелка начинается, слышны крики и автоматные очереди. А Миша как раз ищет, где припарковаться. Он поворачивает голову в сторону, и вдруг в стекло попадает пуля. Оно рассыпается, и Миша падает на кресло.
– Да, Настенька, это называется сон в руку.
– Что? Как? – спросила Настя, не понимания о чем идет речь.
– Дело в том, что так все и было, – ответила Надежда Никитична. – Мы уже 3 дня тебе сказать боимся, не знаем, как подойти.
– Почему? – спросила Настя, смотря внимательно в глаза своей заботливой помощницы.
– Да потому, что не каждому человеку суждено в жизни в один день сразу троих людей потерять, – с горечью ответила Надежда Никитична.
– А… – протянула Настя, и она вспомнила отца. У нее навернулись слезы и она замолчала.
– Жаль, конечно, что так вышло. Но он сам виноват. Я в этот Дубай гребанный вообще ехать не хотела и в ресторан этот тоже идти не хотела, а никто меня не слушал, как всегда. Иди, да и точка. Вот и пошла. А что теперь. Нет папы!
Незаметно она погрузилась в свое детство.
– Эй, Настя! – услышала она голос детский. – Ты чего сидишь грустишь? Пошли с нами играть!
– Не хочу! – буркнула девочка.
– Чего ты?
– Ничего, – отворачиваясь, ответила она.
– Что опять родители нагоняй устроили?
– Опять!
– И что теперь не так?
– Все то же!
– Понятно! –
