Но это вряд ли случится, потому что родители работают. Мама итак по вечерам с ним уроки дописывает, а он всячески отлынивает от этого занятия.
– Все, Петя, если через 10 минут задачи не будет в тетради, пеняй на себя, – сказала мама, вставая и уходя доделывать ужин. Уже второй час она пытается добиться от Пети выполнения уроков, а он ее игнорирует и постоянно думает о своем. – Папа уже домой едет, так что если не успеешь к его приезду, будет тебе «веселое приключение».
Заслышав слова о папе, Петя встрепенулся и тут же понял, как решать задачу. А через 5 минут она была уже готова. Оставалось только дописать русский и все – ура!!!!!! Можно заниматься своими делами!
Папа вернулся вовремя. В 20.00 он уже ужинал за семейным столом и многозначительно смотрел на сына, уплетавшего картошку с курицей. Петя очень любил это блюдо, и ему сейчас было так радостно – вкусненькое, наконец, дождался. Жена уже сказала, как Петя делал уроки, и надо было провести воспитательную беседу, чтобы «разбудить» Петю и больше не давать ему «спать» во время выполнения домашних заданий. Такие беседы приходилось проводить достаточно часто, но они почему-то не действовали на сына. Отец всячески старался запугивать, наказывать, лишая радостей, но что-то ничего на него не действовало. Но зато выяснилась одна деталь – оказывается Пете очень нравится бывать в горах и, может, если договориться, что они будут ездить в горы в определенные дни, то сын станет более серьезно относиться к школе.
Петя не замечал размышления отца, он был поглощен своим вкусненьким, и сейчас ему было все равно, что завтра опять тащиться в эту школу, опять высиживать целых 6 уроков, потом обратно идти домой и делать эти бесконечные уроки. Он быстро менял свое настроение. Если ему давали его маленькие радости, то остальные горести он тут же забывал. Он еще с 1 класса понял, что если слишком серьезно относиться к тому, что тебе чего-то не дают или что-то заставляют делать, то жизнь очень быстро станет блеклой и несчастной. А ему нравилось радоваться, пусть и чему-то маленькому.
Он поднял глаза на папу и снова улыбнулся своей обворожительной улыбкой.
– Эх, Петя, Петя, – со вздохом сказал папа. – Когда уже ты поумнеешь и станешь более серьезно относиться к жизни.
– Наверно, никогда, – выпалил Петя, доедая картошку и заедая чесноком. – Ведь так радостно жить, когда тебя ничего не тревожит и не мучает, как эта школа. – Про школу он упомянул зря, потому что это слово в их семье давно стало красной тряпкой для папы. И тут началось. Нотации продолжались еще где-то час. Потом всем надоело выедать плешь в голове сына, и отец ушел смотреть телевизор.
Ему тоже много чего в жизни не нравилось, а еще больше доставало. А сейчас, когда людей увольняют пачками, или снижают зарплату в 2—3 раза, он места себе не находил, потому что очень боялся того, что в один прекрасный день его уволят, а ведь им еще выплачивать ипотеку. Этот страх заставлял на работе постоянно быть на чеку, выкладываться из последних сил, задерживаться допоздна в самые авральные времена и переживать и днем и ночью, что будет дальше
