маловероятно. Вам продают за триста рублей тридцать пять камней, из которых за каждый вы получаете от 750 до 800 рублей! И вам не показалось подозрительным, что вам отдают даром целое состояние?
– Молодой человек, предложивший мне диадему, говорил мне, что он в сильной нужде, я этим воспользовался.
– Рассыльный вернулся к вам от продавца, сказав, что его не нашел. Вы и в этом не нашли ничего странного? Отчего вы не заявили об этом в полицию?
– Это не мое дело. Я не украл, я купил.
– Но вы должны же были знать, что так дешево можно купить только краденую вещь?
– Почему же? Дело коммерческое…
– Вы читали газеты, в которых подробно было описано убийство и похищение диадемы, и вы, имея диадему в руках, не сообразили, что эта диадема добыта убийством и продана вам самим убийцей! В газетах было даже означено число бриллиантов! Русланов во всех газетах публиковал, что он даст огромное вознаграждение тому, кто найдет диадему… Все это вы читали и после настаиваете на том, что диадема перешла к вам в руки правильною покупкою?
– Что же значат, помилуйте, газетные известия? Газеты часто передают вести о событиях вовсе небывалых.
– Перестаньте, пожалуйста. Можно ли в свое оправдание приводить такие доводы? Если вы действительно купили эту диадему при таких обстоятельствах, вы покупали ее, зная, что она краденая. Если вы сразу этого не сообразили – вы непременно должны были прийти к этой мысли вследствие газетных известий.
– Помилуйте! Найдите только молодого человека, продавшего диадему, он сам подтвердит мои слова.
– Я думаю, вы сами менее всех ожидаете, чтобы он подтвердил это действительно. Но, во всяком случае, скажите же мне, по крайней мере, такие приметы, по которым этот молодой человек может быть опознан.
– Я сказал все, что знаю.
– Молодой человек пришел к вам пешком или приехал?
– Он приходил пешком.
– Как он был одет?
– В синем суконном пальто, обшитом лисьим мехом; шапка на нем была белая барашковая.
– Номер, в котором он останавливался в гостинице, был небольшой?
– Нет, дорогой. Видя по номеру, что он был не беден, я не имел повода подозревать, что бриллианты не принадлежат ему.
– Но он вам говорил, что в нужде?
– Да, говорил, но он мог прокутиться и временно быть в нужде.
– Не говорил ли он вам, откуда приехал?
– Я не спрашивал.
– Полагаете вы, что это был москвич или нет?
– Наверное, нет, во-первых, потому, что он жил в гостинице, во-вторых, потому, что, идя со мной из моей конторы пешком в гостиницу, он не знал дороги, поворачивал в те улицы, в которые не следовало, и я должен был ему указывать дорогу.
– В здешнем городе вы сами никогда прежде не бывали?
– Не бывал.
– Больше ничего не имеете дополнить к вашему показанию?
– Ничего
