руками. Добрался взглядом до конца строчки и прочёл всё то же «мы».
Разумеется, совпадение. Я улыбнулся.
Простое совпадение.
Уже вслух. Хотел, чтоб прозвучало навроде защитного заклинания. В тот момент мной завладело странное ощущение. Я действительно почувствовал, что в комнате есть кто-то, кроме меня. Именно ему я и адресовал эту фразу. Давая понять нам обоим, что нахожусь пока что в своём уме. Что на меня не стоит растрачивать шуточки.
Не знаю, почему так поступил. Но вроде бы успокоился.
Каких-то пять минут на приведение себя в нормальное состояние, и я уже возился с завтраком.
Печь до сих пор оставалась горячей.
#10
Ладно, по крайней мере наметившаяся между мной и Еремеевым связь не вредила. После того странного сна скрепили друг с другом некий договор. Я обязался слушать, Еремеев – говорить без утайки.
Как-то само собой вышло, что автор биографии стал передатчиком, нашим общим инструментом. Читая тот или иной фрагмент его книги, я мог выносить и собственные суждения. Причем, ни на секунду уже не сомневался в их правильности.
Крутил скупые факты, имеющиеся в распоряжении, и неведомым образом открывал новые и новые подробности. Мне удалось выяснить многое из того, что в книге осталось либо совсем без внимания, либо удостоилось поверхностного интереса.
К примеру, жена Еремеева. Когда она умерла, сын винил отца в трагедии. Дескать, у него была возможность вывезти жену в престижную клинику. Однако, очевидно, что нежелание матери отправляться на операционный стол за границу, было продиктовано волей самой Полины, которая не хотела, чтобы Еремеев оставлял работу, прославлявшую их обоих.
Еремеев молчал. То ли соглашался с выводом, то ли ему не было дела до этих подробностей.
Исполненный уверенности я двинулся дальше и пришёл к выводу, что, возможно, у Еремеева к тому моменту появился кто-то на стороне, и единственным выходом для себя он видел именно эту связь. И не мог надолго переезжать.
Господи, да почему же везде мерещатся супружеские измены? Я одернул мысли и вернулся к прежнему руслу. Но раз за разом растекался по сторонам, вылепляя из истории Еремеева что-то похожее на собственную историю.
Делая новый вывод, прислушивался к внутреннему ощущению, а ответом всё чаще была тишина. Еремееву не было никакого интереса в моей возне. И тогда я принимался за дело с удвоенной энергией.
Получил отпущение…
Продираясь сквозь дебри материала, выдумывая попутно половину, вдруг столкнулся с фамилией Юдин. Егор Юдин.
Я же слышал о нём раньше. Озарение походило на пропущенный удар в голову.
Сдуру ухватился за второстепенные линии. Предпочёл довольствоваться малым, хотя Еремеев уже указал верный путь. Мне бы только барахтаться вокруг интересного лично для меня – разрыва Еремеева с сыном. А причина разрыва так и осталась зашифрована.
И вдруг
