Д.Ф. Палецкого превосходили «карьерные достижения» Д.И. Хилкова. Иными словами, Курбский избыточно превозносит деяния родственника, а в остальных оценках совершенно адекватен.
Что касается первой группы, то там придется выделить еще нескольких опытных военачальников, значение которых Курбским даже несколько преуменьшено. Это прежде всего Иван Петрович Федоров[134], кн. Владимир Константинович Курлятев, кн. Александр Иванович Ярославов, кн. Иван Иванович Турунтай Пронский, Замятня Иванович Сабуров, Василий Васильевич Разладин-Квашнин, Дмитрий Ильич Шафериков Пушкин[135], Данила Григорьевич Чулков[136].
Сюда надо приплюсовать также тех, чья опытность в военном деле, боевые заслуги и высокое положение в армии не вызывает сомнений, хотя Курбский оставил без внимания их воинские «регалии». Таковы кн. Петр Михайлович Щенятев (поистине звезда «генералитета» грозненских времен, очень крупная фигура), кн. Юрий Иванович Кашин, кн. Никита Романович Одоевский, кн. Василий Иванович Темкин-Ростовский (сам видный опричник), Головины Михаил Петрович и Петр Петрович (в особенности первый из них), Алексей Федорович Адашев, Данила Федорович Адашев, Андрей Иванович Шеин, Василий Андреевич Бутурлин, Григорий Степанович Сидоров[137], Михаил Яковлевич и Иван Михайлович Морозовы.
Курбский далеко не всегда достоверен. Наиболее надежной следует считать в его посланиях и «Истории о великом князе московском» информацию по периоду до весны 1564 г., т. е. до побега в Литву. Позднее он пользовался слухами, надежность которых просто не имел возможности проверить. В некоторых случаях он сам признается, что судьбу того или иного человека не может проследить с точностью.
Не мудрено, что Андрей Михайлович просто не в состоянии перечислить все потери высшего армейского командования от предопричных и опричных казней. Поэтому придется добавить еще несколько человек к списку воевод, выбывших из рядов действующей армии по причине безвременной кончины на плахе или от иного орудия убийства…
Князь Петр Иванович Горенский казнен в 1565 г. за попытку перехода к литовцам. Иван Петрович Яковлев-Захарьин казнен в 1571 г. за неудачный поход под Ревель. Из числа опричных воевод по цареву повелению расстались с жизнью князь Михаил Темрюкович Черкасский, Василий Иванович Умной-Колычев, Захарий Иванович Очин-Плещеев и другие. Уже после отмены опричнины казнили князя Петра Андреевича Булгакова-Куракина, ветерана грозненских войн.
Разумеется, вообще в эпоху Ивана Васильевича от казней погибло намного больше знати, чем здесь перечислено. Известные историки С.Б. Веселовский и Р.Г. Скрынников, работая с синодиками, содержащими списки людей, пострадавших от грозненских репрессий, уточнили потери военно-служилого сословия[138]. В данном случае отбирались сведения о служилых аристократах, входивших в костяк военного руководства и пострадавших от террора[139]. Вот итоговый их реестр:
Крупный военный организатор.
Двое последних – Разладин и Пушкин получали воеводские должности в городах, но не в полках.
Д.Г. Чулков не занимал высоких должностей, но воевал удачно.
Высоких должностей не занимал, но в качестве головы часто встречается на страницах разрядных книг.
Из работ Р.Г. Скрынникова, в частности, из «Царства террора», взяты следующие видные воеводы, гибель которых никак не отмечена у Курбского, в летописях или источниках иностранного происхождения: Басманов А.Д., Борисов-Бороздин Н.В., Бухарин И.Н. (?), Данилов В.Д., Федоров-Челяднин И.П., Карповы Ф.А. и М.А., кн. Куракин Д.А., кн. М.Ю. Оболенский-Лыков, кн. Ростовский Василий-Волк Васильевич, кн. Сисеев Ф.В., кн. Засекин-Баташев С.И., кн. Троекуров Ф.И., кн. Оболенский Н.В., кн. Катырев-Ростовский А.И. (занимал время от времени воеводские должности в городах), кн. Гвоздев-Приимков И.Ф., Яковля (Яковлев) С.В. Труд С.Б. Веселовского «Исследования по истории опричнины» использовался как биографический справочник.
Здесь перечислены только те, кто был казнен. Некоторые отделались насильственным постригом в монахи, опалой, ссылкой.
