гены. А меня пугает, до какой степени распластать по стене ее хочется. Руки развести, точно распять, и войти в нее. Тело требует этого, едва справляюсь с собой.
Поэтому продолжаю оскорблять.
– Ты ведь хочешь меня. Проверить насколько? – пальцы двигаются ближе к внутренней стороне бедра, и Лиза начинает дергаться еще сильнее. – Мы начали не слишком хорошо. Но я могу и ласковым быть, что скажешь? – шепотом выдыхаю ей в лицо. И тут же накрываю ее рот. Но мне удается лишь на мгновение коснуться ее губ – девица продолжает вырываться, норовя заехать коленом мне в пах. Вспышка ярости выдает ее с головой. И Лизка это понимает.
– Прекрати, – почти умоляет, и я понимаю, что она на грани того, чтобы отступить, сдаться, расплакаться. Признать поражение. Сладкая победа, вот только омрачена тем, что самому почти сносит крышу. Вылетаю из примерочной, из магазина, благо заметил туалет буквально за углом. Штаны распирает эрекция, долго умываюсь холодной водой. Смотрю в зеркало и обещаю самому себе что такое больше не повторится.
Когда возвращаюсь в магазин, Брейкер уже одета, закутана в розовое пальто по самую макушку, глаза прячет. Хорошо. Может хоть какой-то толк от моего срыва будет. Нам неловко обоим, молча следуем к машине.
– А где покупки? Ты три часа трусы примеряла, неужели ни одни не купила? – не сдерживаюсь и выдаю шпильку. Глаза Леа тут же вспыхивают недобрым светом. Но она не удостаивает меня ответом, проскальзывает на заднее сидение черного мерседеса. Занимаю место водителя. Смотрю в зеркало заднего вида, но недолго – Леа поднимает перегородку между нами. Говорю себе, что это к лучшему. Нехрен пялиться друг на друга. Но в то же время, что-то щемит внутри. Неспокойно на душе, хочется посмотреть на девушку. Убедиться, что с ней все в порядке. Пусть ей двадцать, но она еще совсем ребенок. Выращенная странным и сложным мужчиной, больше в деды, нежели в отцы ей годившимся. Богач и одновременно бандит с большой дороги. Порождение лихих девяностых. С такими вводными данными Лиза Брейкер и не могла стать нормальной. И возможно, в этом не ее вина.
Почему именно сейчас я задумался об этом? Почему уродом себя чувствую? Леа первая игры начала, когда в нижнем белье передо мной появилась. Но не могу разжечь прежнюю злость. Вместо этого вспоминаю пощечину, что влепил однажды девчонке, когда та Скорос обидела. Сейчас мне впервые не по себе от этого поступка. Может потому что прикоснулся к нежной коже Леа… и понял, что нельзя так было. Сожалел. Но смогу ли когда-нибудь сказать об этом Лизе?
***
Как только заехал в ворота особняка, Леа пулей из машины выскочила и в доме скрылась. А я решил на все смотреть философски – сдаст значит так тому и быть. Ко мне вышел Иван, помог с пакетами, едва в багажник поместившимися. Заодно сообщил, что Брейкер пока не вернулся. Совсем загулял походу в своем Париже, или куда он там рванул. Иван по секрету шепнул – баба у Брейкера там. Вот и мотается, заявляя, что по делам важным. Получается, вся его строгость, воспитание и пристальное внимание к дочери – лишь напоказ. Погрозил, поругал и смотался,
