слышал. Но обратно в черную спальню я не пошла, а вернулась в свою.
Набрала маму и едва не расплакалась, услышав ее ласковый голос. Мне хотелось вновь оказаться маленькой девочкой и скрыться в ее надежных объятиях от всех проблем. Она хоть и чувствовала, что со мной не полный порядок, но я не стала признаваться. Говорила лишь о хорошем, слегка подправляя детали.
– А я сегодня ходила за покупками, – воскликнула я и, зажав телефон плечом, начала распаковывать пакеты. На глаза попалась футболка с клубничкой, и я приложила ее к себе, вертясь перед зеркалом.
– С Олей ходила? – полюбопытствовала мама. Она будто знала, какие вопросы задавать.
– Угу, – протянула я.
– Что купили? Ты мне фотки пришли, соскучилась ужасно!
– Пришлю. Слушай, мам… – Я подумала, что не помешает немного расспросить о нашем общем мутном знакомом. – Сегодня в торговом центре я встретила папиного друга. Дядю Диму. Помнишь его? Такой высокий, всегда хмурый.
После недолгой паузы мама уточнила:
– Рогозина? – ее голос звучал напряженно, я даже могла представить ее лицо, выражающее недовольство.
– Точно! Он почти не изменился, я его сразу узнала, хотя мы не виделись лет… сколько? Пять?
– Ты говорила с ним? – сухо спросила мама, проигнорировав мои вопросы.
Закусив губу, я приняла решение сказать «да». Ибо как еще разузнать о нем больше?
– Он сам подошел. Точнее, мы столкнулись. Ну и… Я его узнала, а он меня не сразу. Он был с какой–то блондинкой, и они тоже делали покупки. Я и забыла, что папа как–то упоминал, что он тоже в столицу переехал. Давно?
Мама тяжело вздохнула и произнесла:
– Пять лет назад и переехал. У него там бизнес. Юль, а вы же телефонами не обменивались? Что он говорил?
– Не обменивались, – ответила я и даже не соврала. Его телефона у меня действительно не было. В интернете я нашла адрес фирмы, а когда пришла туда, секретарь направила меня на этаж выше. – А надо было? Все–таки хорошо бы иметь контакт кого–то из знакомых семьи. Мало ли… Помощь понадобится.
– Юлечка, если тебе что–нибудь понадобится, ты сразу звонишь нам. Это ясно? – Мама была строга, как никогда. – А Дмитрия лучше не тревожить. Он серьезный человек, Юля. И проблемами какой–то пигалицы заниматься не будет.
Ох, как же ты ошибаешься, мамочка. И проблемами займется, и в телефоне охотно покопается. Но этого, конечно, я говорить не стала. Вытянуть из мамы еще хоть что–то о Рогозине так и не вышло. Когда она перешла к нравоучениям на тему, что мне нужно сосредоточиться на учебе, а не ходить по магазинам, я поспешила закончить разговор, сославшись на позднее время.
Женя все еще не отвечал, и, конечно, я никак не могла уснуть. На душе было слишком тяжело. Я встретила Рогозина только вчера, а он уже перевернул с ног на голову всю мою жизнь. У меня возникло чувство, что если я пробуду здесь все выходные, то в понедельник у меня уже не будет парня. И друзей. И свободы действий. Дима душил
