жизнь. Бьюсь об заклад, они даже не в курсе, что такое проблемы. Если бы я там жил, то был бы безоговорочно счастлив».
Но хотите знать правду? Бри ненавидела этот дом. Риэлторы почему-то не предупреждают, что в комплекте с огромными особняками идет еще и огромное одиночество. Причем постоянное. Бри могла хоть охрипнуть от криков – ее никто не услышал бы. Она знала это наверняка: в один особенно неудачный день проверила лично. Единственным ответом ей служило эхо собственных воплей, метавшееся между мраморными стенами вестибюля.
Парадные ворота казались ей тюремными. Бри нередко задумывалась, как сложилась бы ее жизнь без всей этой кучи денег, – и неизменно приходила к выводу, что в ней было бы куда больше веселья.
– Заткнись, Бри, – велела она себе самой.
Ворота за спиной у девушки закрылись, и она поспешила на встречу с Холдо. Был холодный октябрьский день. Пожалуй, стоило надеть колготки потолще. Выбор Бри в одежде вечно повергал ее маму в отчаяние. Кстати, о маме…
Думаю, родители меня по-своему любят.
Ну, это смотря что понимать под любовью, верно? Бри никогда ни в чем не нуждалась. Значило ли это, что ее любили? Отец вкалывал круглые сутки, чтобы обеспечить семью вышеупомянутым тюремным особняком. Он уезжал на работу еще до того, как Бри просыпалась, – даже по субботам, – а возвращался обычно за полночь. Бри не очень понимала, чем он занимается, а он, в свою очередь, не был уверен, сколько ей лет. Их типичный разговор выглядел так:
Папа (в тех редких случаях, когда они сталкивались на лестнице). В школе все нормально?
Бри. Ага.
Папа. Хорошо.
Или вспомнить хоть рождественский обед…
Папа (разрезая индейку). Тебе ножку или грудку?
Бри. Я вегетарианка, помнишь? Папа. Не говори глупостей. (Отрезает ножку и плюхает ей на тарелку.)
Еще была мама. Она, по крайней мере, оставалась рядом – в физическом смысле. «Аппетитная мамочка на полную ставку» – так она о себе говорила. (Хотя, по нескромному мнению Бри, слово «аппетитный» не могло относиться ни к кому старше сорока.)
Большую часть времени она проводила на тренингах с труднопроизносимыми названиями, косметических процедурах и инъекциях ботокса, ради которых каждый день отправлялась на Харли-стрит, как на работу. В перерывах между ними мама читала про жизнь знаменитостей в глянцевых журналах, расползавшихся по всему дому. Любовь к дочери она выражала нескончаемым потоком ярко упакованных подарков, которые оставляла у нее на кровати.
Ожерелья от Тиффани, джемперы из «Холлистер»… Однажды Бри даже нашла нижнее белье. Здорово, правда? Но для Бри эти подношения были вроде обезглавленных, перемазанных в крови крыс, которых иногда приносят к порогу кошки. Разумеется, ее бы никто не понял. Кому не понравится мать, заваливающая тебя подарками? Особенно такими, о каких большинство девочек ее возраста могут только мечтать. Но Бри не нужны были украшения, дорогущие свитера
