на свой член.
Наташа приспустила его «боксёры», взяла в руку это богатство и испуганно замерла с рассеянной улыбкой на губах:
– Тём… А мне, кажется, сегодняшней ночью будет приятно просто до одури…
– Хм, почему? – прерывисто вздыхая от движения её нежных пальчиков по его «стволу», прохрипел Тёма.
– Да вот этот огурчик размера «четыре икс», наверно порвёт меня нафиг!
– Стандартный размер, – поскромничал Тёмка.
– Стандартные размеры на последней вечеринке спокойно болтались в штанах у своих хозяев. И только твой особенный постоянно тискали и обсасывали, – эротичным голосом произнесла Наташа.
Тёма зарычал и излился ей в руку. Заенька, возбудился просто «на раз» от её присутствия. А она-то… Хочет продолжения – умирает.
Но надо ехать. И ей, и Тёмочке.
Она чмокает его в губки и спрыгивает с кровати. Приводит себя в порядок и выбегает на лестницу.
– Виктор Петрович, он одевается! – радостно вопит она на весь дом. – А можно мне Вас кое о чём попросить? Давайте съездим со мной к папе. Помогите мне уговорить его отпустить меня снова к Тёме. Не могу я без этого чертёнка! Влюбилась, как дурочка!
– Конечно, поехали! – улыбнулся Петрович. – Наконец-то вы станете парой! Мы с матерью уж думали, что не доживём до этого чудесного дня!
– Вы… не против? – удивилась Наташа. Ей всегда казалось, что родители мажоров одобряют только кандидатуры весьма богатых девушек. Наташа, конечно, из состоятельной семьи, но до семьи Артёма ей ещё далеко.
– Да мы «за» и руками, и ногами! Причём, вместе со всей нашей роднёй.
Наташа просто подошла к Петровичу, обняла его и всхлипнула.
На лестницу вышел Артём:
– Бать, я сейчас ревновать буду!
И все трое рассмеялись и пошли к машинам.
15.
Но папуле в ноги Наташе падать не пришлось. Едва он увидел свою принцессу, выходящей из машины Финтуры-старшего, счастливую, просто светящуюся от переполняющих её эмоций, и не идущую, а просто летевшую ему навстречу, он только вздохнул и крепко обнял её:
– Да вижу я всё, Наташ! Что рвёшься к нему, что страдаешь… Но не могу простить ему то, что мог потерять тебя.
– Пап, но ведь это не он. Да, в его доме, да, его друг, но ведь Тёмка наоборот, спас меня, в больницу отвез, передал меня хорошей женщине-медсестре. Пап, я люблю его. Ну разреши нам хоть один вечер побыть вдвоём. А потом я вернусь и буду послушной, – обнимала его Наташа.
– Ой, да иди, собирай вещи, влюблённая! Чего уж на вечерок-то? Сколько там до окончания вашего контракта? – рассмеялся папа.
– Спасибо, папуль, – вытирая слёзы, целовала его щёки дочка.
– С матерью на эту тему сама разговаривай. Хотя… Уж ей-то сейчас точно не до тебя.
– Поговорю. Папуль, я тебя обожаю!
– Добрый день, – неспеша
