впустую. Мечты об успешной охоте невольно заставили его обратить свой взор в сторону гор.
Сколько помнит он себя, ему ни разу не пришлось выбраться из деревни в другие, более далёкие места, и всю свою сознательную жизнь, он видел перед собой только эти горы. Они никогда не имели постоянного вида. С каждым годом в них всегда что-то неуловимо менялось.
Особенно это было заметно даже после незначительных землетрясений, вызывающих только слабую дрожь земли.
А сейчас, после прошедшего землетрясения, когда Мигель и несколько его односельчан чудом остались живы, вершины горы стали совсем другими. Особенно та вершина, что расположена справа от ущелья, и в которой находится их убежище, их пещера, их временный, но такой нужный, приют. Почему он, в первый же день после чудесного спасения, не обратил на это внимание?
Последний, вечерний луч солнца, спрятавшись за хребтом горы, теперь не слепил глаза, и не мешал Мигелю лучше рассмотреть возвышавшиеся перед ним, обе вершины горы.
Конечно, подумал он, если бы сейчас было раннее утро и солнце светило с востока, из-за моей спины, то было бы легче рассмотреть произошедшие изменения, но и теперь было видно, что изменения всё же произошли, и достаточно значительные.
Вершина, находящаяся с левой стороны ущелья, стала ниже и, казалось, самый пик вершины был срезан словно ножом, наискось. А вот правая вершина, наоборот, заострилась, и стала выглядеть как устремлённый в небо наконечник стрелы. Создавалось впечатление, что за счёт землетрясения вершина очистилась от наружного покрова: земля и скалы, словно кора с высохшего дерева, облетели с неё, и теперь она гордо возвышалась над окружающим её миром.
Ин-те-рес-но! – произнёс Мигель вслух, и даже почесал затылок. Что за оказия такая случилась с нашей горой? Вернусь к своим товарищам, обязательно расскажу. Они, наверное, не видели, как изменилась наша гора после землетрясения.
Пока Мигель рассматривал гору и удивлялся её изменённому виду, детали арбалета высохли, и он стал собирать его, предварительно аккуратно протирая каждую деталь подолом рубахи.
Собрав арбалет, он вложил стрелы в гнёзда, почувствовав при этом, как чувство собственного достоинства его необыкновенно возросло.
Положив арбалет на плечо, он теперь уже уверенно, как настоящий охотник, зашагал в сторону пещеры.
* * *
На следующий день, рано поутру, Мигель, прихватив с собой арбалет, отправился в горы. Матео пожелал ему удачной охоты, а Мария, обняв его и слегка прижавшись, прошептала:
– Возвращайся быстрее! Я скучаю без тебя! – и, немного покраснев, добавила, – любимый!
Но вернуться быстрее не получилось. Как назло за целый день он не увидел ни одной козы, и лишь поздним вечером, когда стрелять из-за плохой видимости цели уже было сложно, на одной из скал появилась коза с парой козлят.
Если бы она была одна, Мигель рискнул бы сделать
