style="font-size:15px;"> Вот дьявольщина! – ругнулся он тихо. Как же мне протащить их сквозь стену? Поняв, что сейчас он не сможет их убедить, он отошёл к костру и, сев на камень, погрузился в раздумья.
Может их по одному на руках перетащить? – мелькнула шальная мысль. Вот крику то будет и вою! – улыбнулся он. Нет, так нельзя делать, я их ещё больше напугаю, а что, если…, и он, поднявшись с валуна, подошёл к Марии.
Мелькнувшая у него мысль показалась ему вполне выполнимой, при условии, что Мария его, действительно, беззаветно любит, и готова ради него на всё. Если же страх перед «Божественным» пересилит её любовь, то…
– Мария, пойдём со мной на свежий воздух, погуляем, – и, взяв девушку за руку, повёл наружу.
Она покорно, не поднимая глаз на него, и ничего не говоря, встала и пошла за ним.
Уйдя подальше от глаз и ушей товарищей, Мигель приступил к выполнению своего, быть может и безумного, но сейчас очень ему нужного, плана.
Преодолев сопротивление любимой, он взял её за руку и заглянул в её большие, прекрасные глаза. В них он увидел одновременно: покорность, восхищение им, и безграничную любовь.
– Мария, ты любишь меня? – спросил он нежно, и попытался, как и до этого прежде, прижать её к своей груди.
Она в ответ, не произнося ни слова, кивнула головой и, чуть посопротивлявшись, позволила ему прижать себя и обнять. Положив голову ему на грудь, она протяжно вздохнула, а потом тихо (он почувствовал, что она плачет), и иногда прерываясь от волнения и поминутно вытирая слёзы маленьким кулачком, заговорила своим нежным голоском:
– Сапа-Инка, Мигель, ты не бросишь бедную девушку, любящую тебя всем сердцем? А, если я тебе теперь больше не нужна, и у тебя есть твоя божественная супруга, позволь мне всё же, как и прежде любить тебя. Не прогоняй меня от себя, пожалуйста. Я буду верной твоей рабыней до конца жизни.
И, прошептав все эти слова, она подняла на Мигеля глаза, из которых ручьём, словно драгоценные жемчужины, катились слёзы.
* * *
…Так ты поможешь мне Мария? – спросил он у неё, заканчивая свой затянувшийся монолог. Верь мне, я не дам упасть и волоска с твоей головы.
– Сапа-Инка…, Мигель! Теперь я твоя верная жена и покорная рабыня, – прижавшись к любимому, ответила она, – и если ты направишь свои стопы даже в Подземный Мир, я всё равно последую за тобой! – закончила она шёпотом.
И в подтверждение своих слов, шестнадцатилетняя девчонка, молитвенно сложив руки, поклонилась ему.
Вернулись они в пещеру уже перед заходом солнца. Все скрытно, но с заметным любопытством посматривали на них.
Мария так и светилась вся, сияя от счастья и любви. Её глаза, полные тепла и ласки, были неотрывно прикованы к Мигелю.
Сельчане мгновенно поняли, что между Мигелем и Марией произошло, и не осуждали ни его, ни её, а наоборот, как показалось ему, были даже довольны случившимся. Он быстро разгадал их мысли. Они, по простоте душевной и своей
