к моему столу. Его глаза лихорадочно блестели и взгляд бегал по всему вокруг, ни за что не зацепляясь надолго, а с тонких губ не сходила хитрая хищная улыбка.
– Мне сегодня нужно уйти пораньше! – Набравшись смелости, сказал ему это просто в лицо.
– Третий раз на этой неделе? – Прошипел «хорек». – Э нет, я устал от вашей безответственности! Это вы все главному объясните, я уже написал ему жалобу на вас. Хватит пользоваться моей добротой! Теперь будете иметь дело лично с господином начальником департамента. Вы стали проблемой для нашего отдела, когда-то вы были хорошим специалистом, а сейчас уже и не знаю, что за бес в вас вселился. Но это больше не моя проблема. Хватит! Теперь это прерогатива начальства. – «Хорек» указал пальцем вверх. – Им и объясните, что с вами не так.
– Когда? – Мне, как и почти любому человеку, что собрался умирать, не особо было дело до угроз, особенно до угроз от этого «хорька».
– Когда? – Руководителя на мгновение даже испугало мое равнодушие, мои пустые ничего не выражающие глаза. Но чтобы не потерять лицо, он быстро взял себя в руки и сказал. – Через полчаса, господин директор будет ждать у себя. И еще, мистер К, я не знаю, что с вами происходит, но это не освобождает вас от обязанностей! Я жду вашего отчета в трех экземплярах! Один мне, один – Отделу контроля за соответствием выполнения должностных функций общему рабочему уставу и один Отделу контроля передвижений документов внутри Дополнительного резервного отдела Департамента общей и частичной внешне-внутренной политики обеспечения рабочими местами трудовых резервов городского и областного значения в рамках государственной политики общего и частичного трудоустройства дееспособных граждан.
– Да-да, будет сделано! – Ответил я с все таким же отсутствующим выражением лица.
– Смотрите мне! – «Хорек» погрозил пальцем. – Допрыгаетесь вы у меня, чует мое сердце, ой допрыгаетесь! – После этих слов он удалился.
Сердце? Как будто я поверю, что у таких как он есть сердце. Подлизы и приспешники крупных чинуш, пытаются подбирать крошки, упавшие с барского стола. Такие как он мать родную продадут за шанс хоть малейшего карьерного роста, чтобы хоть на ступень подняться над другими. Воистину, раб желает не свободы, а иметь собственных рабов.
Я на скорую руку доделал отчет, благо оставалось совсем немного, отдал его «хорьку» и еще две копии занес в названные ранее отделы. Теперь оставалось последнее, самое тяжелое и устрашающее – разговор с главным. Вот незадача! За что мне все эти проблемы? Я ведь просто хочу уйти из этого мира, покончить со всем и только.
Тяжело вздохнув, постучал в двери.
– Да-да, войдите! – Послышался из-за двери женский голос.
И я, собравшись с силами, толкнул дверь. Секретарша посмотрела на меня, как на какого-то
