трудно, есть такое дело. Не всякий очи утром открывает смело. Лениво тянется, в дремоте пребывая, никак дня нового не замечая. Решил Княжнин правдиво изложить, показать, как может быть, когда одним по нраву теплота светила, другим их бытие она изрядно отравила. Нет в жизни радости от Солнца и его луча, ежели сокровище растает словно огарок, прежде свеча. Такое возможно, не станем смеяться, в оде Якова рассветом будем восхищаться.
Морфея царствие прошло. Заголосили птицы, полетели. Пастух очнулся, очнулись петухи: запели. Пастушка раньше встала, уж венок готов. Никто теперь не видит в мире снов. Рыбак удит, трепещет сердце рыбака, пиршества ожидает желудок едока. Чем не мила пастораль подобного утра? Природа истинно мудра. Кто отдохнул, готов к свершеньям тот, оцепенение раннее вскоре спадёт, пойдёт день своим чередом, только ода Княжнина не о том.
Зачем, как знать, о скупце поэт заговорил? Скупой в страхе дрожит, он от Солнца нечто важное таил. В темноте прятать легко было, теперь Солнце всё осветило. Ничего не скрыть, старания не проявляй, ставни оконные быстрее открывай. Откроешь, возрадуешься, не томи душу тоской, коли бесчестный, смирись со своею судьбой. От Солнца не скроешься, не вечно быть ночи, не всегда удержишь другим закрытые очи.
Предвидел Княжнин иное, науки он зрел в Россию приход. Вскоре учиться, просвещаться станет народ. Хватит гордиться невежеством, русскую речь пора возвышать. Иначе споры вокруг языка не начнут утихать. «Утро» настало, радуется всяк, коснётся лучей Солнца пастух и рыбак.
О Боге Княжнин не забывал, помнил о нём. О том мы в «Стансах Богу» прочтём. Классицизма поэты псалмам новую жизнь давали. В прославлении Высшего существа они себя возвышали. Устали люди от древней речи славян, желали понятное слышать: понятное ныне и нам. Яков на своё усмотрение поступил, он стансы псалмам отдалённо подобные сложил. Заключил четверостишия в форму одного стиха, для чтения дабы была эта форма легка.
Вопиет, взывает к Богу Княжнин. Называет себя рабом, его мудростью он полним. Понимает, нет у Бога рабов, как о том говорят, чадом каждый является, любовью родителя каждый объят. Лживое Бог пресекает, как положено неразумным чадам пресекать, о благе заботится, как заботу он должен к чадам проявлять. А если кажется иное, будто Бог о людях забыл, так человек сам о том его слёзно молил. Пожелал в подобии ада жить человек сам, теперь же ищет он в деяниях Бога обман. Рай доступен, возвести доступно его повсеместно, да человеку ад милее, ежели не желает человек поступать честно.
Просьба есть у Якова, дабы Бог помнил о нём. Об остальном слов Княжнина в стансах мы не найдём. Сказано порядочно, чтобы Бог обратил взор. Яков старался, не заслужил он от Бога укор. Выразил мнение, набожность доказав. Требуемое выполнил, наравне с поэтами-псалмопевцами встав. Не интерпретировал Давида царя на угодный ему лад, говорил от чистого сердца, чему должен быть рад. Иных мыслей у Якова иметься не могло. Писал он стансы без
