стен и огонёк пропал. Не слишком таятся, но следят внимательно, чтобы у птички поглубже увязли коготки. Правда, в такой темени, сеющей моросью, снизу ничего разглядеть не получится, да и дождь к ночи здесь всегда усиливается. И он решил, что попробовать стоит. То, что лестничный пролёт и коридоры отеля уже перекрыты, он не сомневался. Вели-то их с самого вокзала. Грамотно вели, неприметно и профессионально, нутром чувствовал, а разглядеть удалось только сейчас, да и то сами позволили. Не Гензера люди. Чужие. Гальса? Да нет. Хоть и кошкой за спиной трётся, а дрожь от коленок даже ему передаётся.
– Ты его давно видела? – резко спросил он, не поворачивая головы.
– Гензера?
– Есть ещё кто-то?
– Да нет, – глухим голосом отозвалась она, – не видела. Две недели назад по телефону говорили. Все так серьёзно?
– Уходить надо. Тебе одной.
Он обернулся и кивнул на окно. Она покрутила пальцем у виска.
– Свихнулся. Я на втором этаже к перилам балкона не подхожу. Акрофобия.
– На кладбище собралась из-за такой ерунды? – он удивился.
Тихий голос Гальсы прозвучал с испуганной безнадёжностью:
– Без шансов, Хромой…
– Ты должна попробовать. Обязана! Они будут уверены, что у нас всего два выстрела. Одного я точно уберу, как морду вверх задрать попробует. А дальше… дальше я пас. Сама, девочка, сама, своими шикарными ножками.
– Я думала, тебе давно наплевать на женщин, – с неожиданной горечью сказала она. – Как тебя мать назвала? Не Хромым же.
– Свечку хочешь в церкви поставить за здравие? – он погладил её волосы.
– Поминальную, – окрысилась Гальса. – Делать, что будем?
– Я же сказал, прикрою. Собирайся.
– Не на свадьбу идём. Всё при мне, но туда я не полезу.
– Тогда звони.
Он усмехнулся и коснулся крохотной капельки-серёжки в её ухе.
– Не говори ничего лишнего. Иначе, если уцелеешь, они найдут тебя и прикончат. Может быть, и не своими руками, а все равно уничтожат. Найдут способ. А не убьют – инвалидом на всю жизнь сделают.
Она отстранилась и посмотрела в темноту за окном.
– Кто они?
– Тебе лучше не знать, – буркнул Креспин. – Достаточно того, что за их спиной может встать весь этот паршивый городишко.
– С другой стороны, как встанет, так и обратно присядет, стоит только вбить им в глотку десяток свинцовых затычек, – её глаза сверкнули.
– Ты что ли вбивать собралась?
– Я уже, значит, не в счёт?
– Горячо это для тебя.
– А кто меня льдом все дни кормил?
– Тебе это не нужно. И так ледышка.
– Пока
