style="font-size:15px;"> – Давай! – хозяйка дома уже так скисла от смеха и вина, что просто лежит на полу и явно не готова заниматься форелью.
Все играют в «Эрудит», ей удалось составить слово репа и это отняло все силы.
– Давай отрежь ей голову! Только у нас ножи тупые!
Остальные тоже переместились на пол – поближе к железной дороге и коробкам с играми. «Куча-мала» прекрасно развивает мелкую моторику пальцев, что, в свою очередь, исключительно полезно для развития речи. «Эрудит» – лучшая в мире игра в слова.
На доске слова: приднхц, тз, пбоюд. Кто-то составил: якозёл.
– Смотри, тут наверху свободная л, можешь поставить просто козёл.
– Нет, – говорит. – Я хочу так. Потому что это правда.
Кто-то подставляет: иякозёл. Такие прекрасные, уютные люди.
– Алё, иди к нам! – кричат имениннику. – Посиди с рабочими!
Он вздыхает. Приходит. На лице выражение, типа: «Глупы не по годам». Или так: «Страмотааа!»
– Мама, – говорит, – я тебя прошу. Делай что хочешь, только не изображай плащеносную ящерицу. И не пой про «Я – Земля, я своих провожаю питомцев!». Очень тебя прошу. Только не это. В честь моего дня рожденья!
Домашние животные
Городские жители заводят домашних любимцев с тремя основными целями: 1) интерьер и экстерьер; 2) некая польза; 3) чтобы было кого любить и о ком заботиться.
Пункт № 3 оправдывает себя – хотя и очень отчасти. Пункты №№ 1 и 2 – почти никогда; и все об этом, в общем-то, знают. Однако страсть подселять себе под бок странных и бессловесных созданий, эта страсть сильнее всяких доводов рассудка. Объяснений такому явлению много: в основном из области того, что Фрейд называл замещением. И еще: домашние питомцы дают массу поводов для рассказывания всяких историй.
Подозреваю, что для этого их и заводят: с целью номер 4 – поговорить. Обсуждение нравов пуделей, канареек и морских свинок не рассматривается по разряду сплетен, так что все дозволено.
– Мы-то считали нашу Кешу мальчиком. И, представьте, в одно прекрасное утро обнаружили, что она снесла яйцо! Такая глупая: катает яйцо по клетке и не знает, что с ним делать. Ну, тут уж стало ясно, что говорить она никогда не научится.
Не менее пятнадцати человек в разное время порывались поведать мне подробности, касающиеся кастрации их котов. И это им удавалось – несмотря на все протесты и заверения, что я терпеть не могу ни кошек, ни хирургии, ни, особенно, насчет кастрации. Подозреваю, мое отвращение даже входило в изначальный сценарий беседы и доставляло рассказчику дополнительное удовольствие. Другой тип сценария: «А вот как наш Барсик забавно себя вел, когда мы привели его к невесте», – ну, это обычно еще ничего, пережить можно.
А одна молодая женщина, с которой я когда-то вместе работала, завела себе курицу. Она жила у нее в кухне, под раковиной. «Зачем тебе курица?» – все у нее спрашивали. А она отвечала:
