своими "мачете". До третьего этапа – зачистки штурмовыми группами у них пока руки не доходят. Но вряд ли потому, что наши "гепарды" помощнее. Нас просто медленно выбивают, машина за машиной. Хотя, герцогство Остзее, несмотря на свои малые размеры, всегда имело на вооружении лучшую технику. Здесь она появлялась даже раньше, чем Имперский Флот мог похвастаться аналоговыми образцами. Это не спасло, во дворце Фридрихсхалле блокирован сам герцог Фридрих и остатки его гвардии. Блокирован гвардейский эскорт, которым командовал я, и много мальчишек из военных училищ, которые толком не понимают, что происходит. Сейчас в ангаре осталось всего 34 машины, а противник каждый день обновляет паритет в небе ровно до того количества, чтобы иметь кратное превосходство, но, чтобы атакующие не мешали друг другу. Мы держимся неделю, вопреки собственным ожиданиям.
Непонятно почему, но десантная бригада Ганзейского Союза, пришедшая на планету на одном из ганзейских "кракенов", не участвует в штурме, соблюдая непонятный нейтралитет. Террасаконтера Альянса "Дева Марина" висит на орбите, оттуда же приходят десантные модули с планетарной техникой. Ганзейский "кракен" сел на посадочной площади космопорта Кёнигсберга– столицы нашего небольшого герцогства. Сел он, конечно, после того как с орбиты полностью подавили наше ПВО. Теперь террисам нужны наши головы. Герцог и все, кто с ним, нужны желательно живыми. Конечно, Альянс захочет предъявить виновников всего, что сам спровоцировал и натворил. "Ограниченная операция по спасению человечества", как говорят их медиа. Так что, пока нас штурмуют славные представители военной касты homo praeteris*. Это – то ли военные, то ли полиция, то ли два в одном – у террисов* всё запутанно. Ганза и Альянс – странный союз у наших противников – но от этого не легче не становится.
Ну вот, началось… я почувствовал, как всё вокруг вибрирует. Где-то наверху рвались тактические бомбы. Совсем скоро оставшиеся "гепарды" уйдут в небо, чтобы попробовать перехватить хотя бы часть штурмовых машин противника. Уже почти неделю они превращают один из самых красивых дворцов на планетах Империи в груду развалин. Наше сопротивление – действие довольно бессмысленное, как показали результаты нескольких дней боёв. Но альтернатива – это сдача в плен без условий, а против капитуляции были почти все оставшиеся защитники. Дерёмся мы хорошо – спортивный счёт был бы в нашу пользу. Реальная же картина нашего героизма больше похожа на медленное самоубийство.
Бомбы наверху всё еще сыпались снова и снова, а мы всё ждали момента для перехвата. Это отвратительное ожидание продолжалось невыносимо долго – может минуту, может две, может больше. Знать не хотелось. Всё время кажется, что одна из бомб всё-таки пробьёт толстый щит там, наверху, и ни я, ни мои ребята, уже никогда не взлетят. Казалось, что прошла вечность. Потом всё затихло. "Бомбардиры бомбардировали, бомбардировали да не выбомбардировали " – прожевал я русскую поговорку и отослал команду AIG*. Взлетая, видел, что "гепард тридцать три" был всё ещё красным. Похоже, у нас минус одна машина в бою.
До
