К морским конечно.
На этом их разговор прервался, появившийся Нуэртес недвусмысленным жестом дал ему понять, что капитан ждет его в рубке. Вопрос на самом деле был пустяковый – тот хотел знать о расходе дизеля и том, хватит ли его на обратный путь, если погода и дальше начнет ухудшаться и придется идти против ветра. Уже сейчас в час они делали не больше двадцати миль, что и вызвало озабоченность сеньора Марьентеса.
Хватит, успокоил он его, до Ада, говорят, через океан быстрее добираться – плотность воды меньше, чем земли и скальных пород.
И что, раздраженно бросил капитан, прикажешь теперь назад поворачивать? Неплохо было бы, отреагировал моторист, да только не я тут приказы отдаю. А как же деньги за фрахт, удивился помощник капитана, тебе что, деньги не нужны? Александр Македонский завещал поместить себя в гроб таким образом, чтобы руки его были снаружи, совершенно не к месту поведал майор, знаете почему? Нет, ответили оба.
Он хотел в назидание потомкам показать, что все свои заслуги и богатства в загробную жизнь не возьмешь, «дабы каждый мог узреть, что руки мои пусты, ибо жизнь – это тлен, а богатство – дым, и не взять ничего из жизни этой, кроме двух монет, да те не себе», процитировал он.
Достал ты уже, Crazy, со своим черным юмором, тебе что, никто не говорил? О чем не говорил, капитан? Что шутки рано или поздно могут стать реальностью?
А не шутка это, пожал плечами Crazy, это факт исторический. Так и я не шучу, без тени улыбки поведал Марьентес, могу тебе путевку в Ад хоть сейчас организовать – за борт сам шагнешь или помочь? Ага, попробуй, майор демонстративно расстегнул обе кобуры – мне акулы только спасибо скажут – говорят, опять же, что они только на движущуюся добычу реагируют, но доподлинно сие не известно. В любом случае, когда в Аду лет через сорок встретимся, вы мне и расскажете, так ли это.
Капитан переглянулся со своим помощником, и оба захохотали во весь голос. Нет, хорош, а на самом деле, без дураков, дизеля-то хватит?
Да хватит, хватит, и туда, и обратно и еще раз туда. Ну и распрекрасно, Марьентес хлопнул его по плечу.
И до Ада хватит, упрямо повторил моторист, глядя капитану прямо в глаза.
________________________________________________
Он лежал на лежаке и наблюдал за полетом летучей мыши.
Лежак сохранял неподвижность относительно судна благодаря четырем болтам, которыми был накрепко вмурован в переборку, а в качестве летучей мыши выступала мышь обыкновенная, которую каким-то чудом занесло на борт пару недель назад. Поймана она была при помощи старинной советской мышеловки «Пять копеек», состоявшей из литровой банки, кусочка сыра на скотче и монеты в 50 чешских крон, после чего он поместил ее в клетку, подвешенную к потолку.
Вестибулярный аппарат у грызуна оказался на уровне – волнение в пять-шесть баллов он переносил «на ура». Клетка сама по себе была тяжелой, но при таком волнении раскачивалась хорошо – в этом случае мышь гордо именовалась летучей. С трудом проглотив очередной комок в горле, он, глядя на спокойную мышь, сделал вывод, что на самом деле клетка висит строго вертикально – это судно раскачивается
