и средством или процессом сообщения этой репрезентации мира. Процессы, в которых мы участвуем, когда передаем наш опыт, это те же процессы, с помощью которых мы его создаем. С этой точки зрения, восстановление полной глубинной структуры на основе имеющейся поверхностной структуры соответствует раскрытию полной языковой модели мира клиента. Обращаться к глубинной структуре клиента значит напрямую обращаться к его полной языковой репрезентации. В обоих случаях применяются одни и те же инструменты и техники.
Мы уже говорили, что процессы, посредством которых люди обедняют собственную репрезентацию мира, совпадают с теми процессами, посредством которых они обедняют выражение своей репрезентации мира. При участии этих процессов люди создают свою собственную боль. Они используют эти процессы для создания обедненной модели. Наша метамодель предлагает конкретный способ использования тех же самых процессов для обогащения модели клиента. Во-первых, метамодель определяет процесс перехода от поверхностной структуры к глубинной структуре. Процесс движения от поверхностной структуры с опущенным материалом к полной глубинной структуре не просто дает в распоряжение психотерапевта точный образ модели клиента, уже в процессе этого движения клиент может расширить свою модель, просто стараясь восстановить опущенный материал, о котором его спрашивает психотерапевт. Во-вторых, метамодель задает формат обращения к глубинной структуре и восстановления ее связи с опытом клиента, что и создает возможность изменения.
После того как психотерапевт выявил языковую модель мира клиента, он может выбрать любую из терапевтических техник, или даже несколько техник, которые, по его мнению, могут быть полезны в данном контексте. Чтобы оказать помощь клиенту в процессе изменения, психотерапевт может, например, выбрать технику наложения двойной психотерапевтической связи (Haley, 1973) или же технику отыгрывания (Peris, 1973). В то же время он может и продолжить работу с моделью клиента, используя чисто вербальные приемы. В любом из этих случаев психотерапевт все равно использует средства языка. Эффективность и сила психотерапевта тесно связаны с богатством его собственной метамодели – с количеством вариантов выбора, которыми он располагает, и с умением их комбинировать. В данной работе мы уделяем основное внимание скорее вербальным/дигитальным, чем невербальным/аналоговым техникам по двум причинам:
1. Вербальные транзакции представляют собой важную форму общения во всех формах психотерапии.
2. Эксплицитная модель психотерапии разработана нами для естественного языка.
Позже мы подробно покажем, как психотерапевтическая метамодель, созданная нами на основе модели трансформационной грамматики, может быть распространена и на невербальные системы коммуникации.[21]
Для психотерапевта бросить вызов глубинной структуре – значит потребовать от клиента,
Этому в основном посвящена глава 6 во втором томе «Структуры магии».
