сам. Если успеть жемчужинку принять, наверняка будет мегаталант. Так что, Хром, считай, личную армию себе выращиваю. Надоело одному на рейды ходить.
Доля истины в этих словах была. Но так даже лучше, думал Хром. Если бескорыстность демонстрируется в чистом виде, наверняка какой подвох зарыт. А тут прагматизм ощутим, значит, все по-честному.
– Локи. – Хром уже пришел в себя: сил хватало не только на бодрый шаг, но и на расспросы. – А в монстров ты превращаться не можешь?
– Упаси Боже! – воскликнул он. – Есть такой «талант». Если побочный эффект от жемчужины сработает, можно стать квазом. Человеческие мозги сохранятся, а вот внешность – зомбак зомбаком. Только жить таким сложно. Постоянно кто-нибудь норовит пристрелить. Хорошо еще, в стабах запрет на оружие действует.
– И что, вообще непруха таким?
– Не знаю, каково им внутри себя ощущать монстром, но приспосабливаются как-то. Находят себе деятельность. Впрочем, силищи таким тоже не занимать. Сила у них, как у зараженных, так что я бы не советовал таким пенять на внешний вид.
Хром и Локи шли вперед, Дед отставал.
– Дед, ты как там? – добавил Локи, подумав. – В кваза не обратился?
Оба обернулись. Нет, Дед не обратился.
– Нормально. Подустал только.
– Ничего, Дед. Привыкай к новой жизни, – сказал Локи. Они чуть подождали Деда и, когда тот поравнялся с ними, двинули дальше.
Топали долго. Сосновый бор сменялся лиственницей, а затем – дубравой. Улей ровно сшивал кластеры, границы леса шли прямой линией. Не знай Хром о кластерах, он подумал бы: «Кто же так сеянцы ровно посадил когда-то?»
Старые кластеры. Всю дикую живностью зараженные давно уже переели. Хищники обратились да разбежались либо сами пали жертвой более успешных зараженных. Только кое-где в ручьях еще плыла мелкая рыбешка, да вольготно росли деревья. Некому обглодать кору, подрывать корни, обгрызать ветви. Так что деревья расцветали буйной листвой, пока есть время, пока не случилась следующая перезагрузка. Вольготно было и грибам: видимо, местный климат благоприятствовал не только спорам местной заразы, но и обычным грибницам. Сверкали красными шляпками сыроежки, пряно пахли крышки зонтиков, которые Дед почему-то называл попами. Хром в грибах не разбирался, а вот Дед со знанием дела набрал полный кулек и сыроежек, и зонтиков-попов, и белых да обабков. Устроили привал, сварили грибной суп.
– Плохому научите, – шутил Хром – Буду тоже рыбачить да грибы собирать, вместо того чтобы за жемчугом да хабаром в новых кластерах гоняться.
Но суп уминал с удовольствием.
Привал закончился, пошли дальше. Разнолесье сменилось зарослями лещины, а дальше простирался небольшой городок. Все казалось запустевшим. Тишина, как в гробу. Вроде бы, и не недавно перезагружался, и «ловить здесь нечего», как уже успел выразиться о Припяти Локи, но сгущался над городком туман.
– Вот такой же меня с дороги сбил, – вспомнил Дед.
Запахло кислятиной.
– Возвращаемся! –
