потушить не потушили. Слишком уж страшен пожар в средневековом деревянном городе. Просто так не управиться. Но успели локализовать и, по сути, спасли Москву. Не всю, но ее большую часть. Впервые, пожалуй, за всю столичную историю.
Елизавета тоже отличилась. В свои десять с хвостиком лет она проявляла характер и должную рассудительность. Ей хватило ума понять важность и критичность момента. А потому, самовольно прибыв к пожару, она приняла на себя командование санитарной ротой. Иван на эту просьбу лишь отмахнулся. Дескать, пускай там сидит и под ногами не мешается. Хоть начальником санитаров, хоть поварешкой, хоть варежкой. Лишь бы в огонь не лезла и не рисковала. Лизе как раз это и требовалось. Рисковать головой она не стремилась. Отнюдь. Она просто хотела поторговать лицом, оказавшись в нужное время именно там, где оказывали помощь раненым во время пожара. И не абы как, а в роли руководителя этого действа. Вертелась там со свитой. С людьми разговаривала, привлекая к себе внимание. Даже сажей где-то перемазалась для пущего антуража. Из-за чего эта малявка сумела заработать очень прилично очков репутации в глазах простого народа. Не хуже своего жениха, ведущего напряженную битву с огнем…
Глава 10
1545 год – 25 августа, Москва
Сигизмунд Герберштейн стоял среди прочих именитых гостей и наблюдал за развернувшимся перед ним действом. Совместив приятное с полезным, Сигизмунд вновь стал послом Императора Священной Римской империи в Москву…
К Карлу V Габсбургу сведения о делах московских приходили из самых необычных мест: из Италии, Франции, Англии. Даже из Мадрида послышались разговоры. Казалось бы, где Москва, а где Испания? Однако же. Вот и решил Кайзер проверенного в деле «старого коня» отправить снова на восток, дабы выяснить, что там такого происходит на самом деле.
Гостей, впрочем, и без имперцев прибыло довольно много.
Делегацию Англии возглавлял лично архиепископ Кентерберийский Томас Кранмер[60], отправленный Генрихом VIII. Торговля с Москвой возрастала и становилась все более значимой. Особенно в связи с тем, что удалось обговорить вопросы транзита английского сукна в татарские земли. За долю малую, разумеется. Но для Англии это было важное расширение рынков сбыта и серьезный внешнеэкономический успех.
Кроме английской и имперской хватало и иных делегаций. Сюда прибыли и французы, и поляки, и литовцы, и датчане, и шведы, и голландцы, и даже представители Ливонского ландмейстерства Тевтонского ордена. Да что и говорить, если сама Курия почтила своим присутствием, прислав кардинала Алессандро Фарнезе[61]. Активная дипломатическая и коммерческая деятельность вкупе с завязавшейся международной перепиской дали свои плоды. О Москве узнали. О ней заговорили. Ею заинтересовались. И вместо мутной и призрачной окраины, где дикие люди-варвары живут бок о бок чуть ли не с псоглавцами, стал проступать совсем другой облик этой державы…
Иван Васильевич въехал в Спасские ворота Кремля на огромном белом дестриэ[62],
Томас Кранмер (1489–1556) – один из отцов английской Реформации, архиепископ Кентерберийский (с 1533). Был осторожен при беспокойном Генрихе VIII, однако в1549–1552 годах при короле-протестанте Эдуарде VI, провел важные реформы в английской церкви. Казнен при Марии I Тюдор из-за нежелания вернуться в лоно католичества.
Алессандро Фарнезе (1520–1589) – внук папы Павла III, стал в 14 лет (1534) кардиналом.
Дестриэ – порода лошадей, выведенная для рыцарей в VIII–IX веках во Франции. Отличалась весом (800–1000 кг), ростом (175–200 см в холке) и силой. Была способна на очень мощный и всесокрушающий спринт, но не могла прыгать, плавать и требовала особенно ударного питания зерном.
