останавливались репортеры, подходившие поздороваться c Хелен; оркестр все время играл популярные мелодии из наиболее известных спектаклей c ее участием. Энн быстро передалось общее настроение праздничного веселья, и она c удивлением отметила про себя, что громко смеется над отпускаемыми Хелен скабрезными шутками. Но в Хелен нельзя было не влюбиться.
Джино одобрительно прорычал, хлопая Хелен по спине:
– Я обожаю эту крошку! Она что думает, то и говорит, без всякой липы. Режет правду в глаза. Знаешь что, Хелен? В день твоей премьеры мы устроим грандиозную гулянку.
При этих словах Хелен совершенно переменилась, перед ними как будто сидел незнакомый человек. На лице ее появилась застенчивая улыбка, и тоненьким, каким-то девчоночьим голосом она сказала:
– Ах, Джино, это было бы великолепно! Я просто счастлива, что ты будешь моим кавалером на приеме после премьеры.
Джино понял, что попал впросак. Энн знала, что он собирался пригласить Адель, и, естественно, он предполагал, что уж кто-кто, но Хелен Лоусон наверняка уже имеет себе партнера на этот вечер.
– А на какой день точно назначена премьера? – медленно спросил Джино.
– Шестнадцатое января. Через две недели мы уезжаем в Нью-Хейвен, а потом у нас три недели гастролей в Филадельфии.
– Мы приедем в Нью-Хейвен, – быстро сказал Джино, – Энн, Аллен и я…
– Ну нет! – запротестовала Хелен. – Нью-Хейвен – это полный облом. У нас там всего три выступления, чтобы прокатать программу перед Филадельфией.
– Но мы не будем слишком придирчивыми, – добродушно сказал Джино.
– Да не в этом дело! – Хелен снова насупилась, гримаса надувшегося младенца очень портила ее. – Первый прогон у нас в пятницу вечером, а на следующий день сразу стоит утренний спектакль, и наверняка в пятницу утром еще устроят репетицию, чтобы мы немного попривыкли к новой обстановке. Если вы приедете, я, конечно, захочу c вами повеселиться и наклюкаться, а в ночь перед утренним спектаклем об этом не может быть и речи.
– До января еще слишком далеко, чтобы я мог уже все конкретно спланировать, – решительно сказал Джино. – И вообще, я могу в это время уехать куда-нибудь за границу по делам. Я человек деловой. Но поездка в Нью-Хейвен вполне реальна, разве что ты не хочешь, чтобы мы приехали.
Хелен придвинулась к нему поближе, обняла за плечи и, кокетливо подмигнув, сказала:
– Ну нет, ничего не выйдет. От меня ты так легко не отделаешься. Согласна на Нью-Хейвен. Ну а если ты будешь в городе во время премьеры в Нью-Йорке, ты на нее тоже придешь?
– Ты хочешь сказать, что я должен смотреть ее дважды?
– Слушай, ты, сукин сын, на мои спектакли приходят по пять раз, – добродушно пожурила его Хелен и, повернувшись к Энн, сказала: – Пошли-ка, Энн, сходим в нашу девичью комнатку, подправим мордашки.
Когда они вошли в дамскую комнату, сидевшая там служительница бросилась к Хелен и восторженно
